|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
С самых пелёнок я был болезненным ребёнком, кричал, весь краснел, осталось только умереть. Но бабушка меня спасла. Она положила на меня молебную скатерть, и я затих. Молебные скатерти были в каждом православном доме, и хранились они на божнице. Когда совершался в праздник водосвятный молебен, в каждый дом заходил батюшка с чашей святой воды. Чаша ставилась на молебную скатерть, произносилась краткая оздравная ектинья, и окроплялся весь дом святой водой. Потом шли к следующему дому. Народ был верующий, и так совершалось каждый раз.
Когда я немного подрос и стал ходить, то однажды выполз из подворотни на дорогу, а по ней ехал дед на маслозавод с бидонами молока, и уснул. На меня наехала его телега и колесом переехала мою ногу. Так пришли мои первые испытания жизни. Война лишила нас не только продуктов, но и одежды. Я простыл и заболел туберкулёзом легких, а потом и костей. Незримая рука сотворила чудо!Детский сад, школа, игры ребят на улице, а я стоял в стороне, грустно наблюдая картину. И меня мама повезла на лечение в Казань. Недалеко от нашего села находится деревня Шахмайкино. Около неё находится глубокий овраг, так и называется — Шахмайский овраг, овеянный легендами разбойничьих нападений на путников случайно в ночное время. Только небольшая насыпь позволяет машинам ходить в город Чистополь. Этой дорогой мне суждено было ехать в Казань на лечение. Дядя Ваня Дроботов вёл машину, и когда стали подниматься из оврага наверх на прямую дорогу, у машины отказали тормоза, и она поехала вниз. Шофёр и мама выскочили из кабины, а машина сама остановилась у самой кромки оврага. Ещё немного, и я полетел бы вместе с машиной вниз. Незримая небесная рука сотворила чудо! Об этом я ничего не знал, и только со слов мамы узнал об этом. Дали в руки костыли и увезли домой
Но пришло время выписки из санатория. Мама спросила главного врача Василия Ивановича Каварина: «А сколько он может прожить с этой болезнью?» Тогда мне было 16 лет. Он ответил: «Если не будет жениться, пить вино и курить, то до 35-ти лет проживёт». Забегая вперёд, скажу, что этот срок я благополучно прожил и пережил. По выписке из санатория, дали мне в руки костыли и мама увезла меня домой в Чистополь. Тогда же я начал писать иконыПродав дом в селе, она купила полдома в Чистополе и жила с двумя сёстрами бывшего Чистопольского монастыря, как одна семья. Жили они бедно. В праздничные дни все шли в церковь. Анна Михайловна пела на клиросе, у неё был красивый голос. А Феодосия Павловна после службы убиралась в храме. Она была старше Анны Михайловны, но жизненная скорбь породнила их. Занимались шитьём ватных одеял, и мама помогала им в этом. Питание было скудное, по воскресеньям на обед, если не было поста, они добавляли в суп куриное яйцо, и всегда были всем довольны, благодарили Бога. За шитьём одеял они вечером тихо пели духовные канты, и я подпевал им или читал душеполезную книгу. Тогда же я начал писать иконы, копировать их. Мне в этом деле помогла монастырская сестра иконописец Елена Степановна Мозохина. Научила, как писать масляными красками, а один добрый церковный прихожанин Николай Сергеевич Рузанов приносил мне для икон доски. А другая верующая прихожанка покупала у меня иконы со своей маленькой пенсии и бесплатно дарила односельчанам в совхозе, где она работала на парниках. Уехали в Пюхтицу
Мой брат Александр закончил Саратовскую духовную семинарию и, получив сан священника, два года прослужил на приходе в небольшом городке на Каме, потом поступил в Московскую Духовную Академию, которую окончил с отличием и был приглашён митрополитом Алексием (Редигером) на службу в Эстонию в Пюхтицкий женский монастырь, в помощь протоиерею Петру Серёгину. В Пюхтице мой брат прослужил 27 лет. Там же принял монашество из рук Святейшего Патриарха Алексия. Чистопольские сёстры Анна Михайловна и Феодосия Павловна одна за другой мирно почили, и мы с мамой, продав домик, уехали в Печоры Псковские, где по ходатайству батюшки отца Александра печорский благочинный помог нам купить небольшой домик недалеко от монастыря.
Предсказание схимонахини ОнуфрииРасскажу кратко о схимонахине Онуфрии из Одессы. Невысокая ростом, худенькая, в тёмных очках, прожила она на белом свете больше ста лет. Её знал мой брат. Она получила от Бога дар видеть век человека и его грехи. Когда в Одессу приезжал отдыхать Святейший Патриарх Алексий I, он всегда приглашал её для беседы. И вот однажды, когда я уже жил в Пюхтице, я узнал, что, по какому-то случаю, она приехала к нам. Её поселили в маленькой келье, и мой брат попросил меня сходить к ней. Мне хотелось узнать её мнение. Я пошёл на свидание с ней. Она приветливо меня встретила, дала несколько духовных советов, и в конце сказала: «55 лет проживёшь». Я обрадовался — у меня был запас годов, и, поблагодарив, сказал об этом брату. Он лучше меня её знал. Так шли годы.
В 1992-м году наша мама заболела онкологической болезнью. Батюшка пособоровал её, сугубо помолился о ней. Она увидела сон, в котором ей был показан домик без окон и дверей. «Это дом твой», — был голос. Она всё поняла. «А как же Борис, он же больной с детства, кому он будет нужен?» — «А он умрёт через год», — был ответ невидимки. Мама проснулась и сказала мне: «Борис, тебе надо готовиться, через год ты так же умрёшь». Я немного расстроился, а потом вспомнил слова схимонахини Онуфрии, что проживу 55 лет. Так это будет как раз через год, в 1994-м году. Счастливое исцеление
Проводив маму на кладбище, я стал думать о приготовлении. Я стал чаще исповедоваться, причащаться. В это время к нам приехал Холин Анатолий Михайлович из Татарстана, председатель колхоза, и попросил ме¬ня написать иконы для домовой церкви, которую он построил для пожилых односельчан. Я согласился и выполнил заказ. В роковом для себя году я лежал на маминой кровати, и увидел себя во сне в комнате среди белых стен без окон и без дверей. «Где я нахожусь?» — подумал я. И в это время покойная мама явилась мне, как бы выплыла слева, и сказала: «За тебя молится Филипп Дмитриевич», — и исчезла. Я проснулся и стал вспоминать Филиппа Дмитриевича, бывшего псаломщика нашей сельской церкви, который в 20-е годы был арестован за религиозную пропаганду и расстрелян в ноябре 1929-го года в Казани. Об этом писали в газете.
У меня была язва двенадцатиперстной кишки, когда я был в Пюхтице, в монастыре. Три раза она кровоточила, меня увозили в больницу. И врач сказал, что язва большая и меня нужно будет оперировать. Но через год Эстония отделилась от России, и я оказался во власти псковских врачей. И в это время я увидел этот сон. Вскоре после него я стал здоровым, всё стал есть, и вот уже 28 лет у меня нет никакой язвы. Я исцелился. Подарок Неба грешной душеНесколько лет я нёс послушание на клиросе. Моим духовным отцом был схиигумен Савва (Остапенко). Потом все мы втроём с мамой стали жить в Пюхтице. Я получил сан диакона, служил и учился заочно в Московской Духовной семинарии. Писал и реставрировал иконы. Мною были написаны в разное время несколько иконостасов.
В 1991-м году, когда Эстония отделилась от России, мы с братом и мамой переехали жить в свой печорский домик, стали вместе служить в Варваринском храме, помогая настоятелю отцу Евгению. Потом митрополит Псковский Евсевий попросил батюшку принять Снетогорский женский монастырь, и брат стал духовником этого монастыря. Я продолжал служить, пока не получил приглашение игуменьи Георгии, настоятельницы Горнего женского монастыря в Иерусалиме посетить эту землю. Это было в начале 1999-го года. Там я служил, пел, занимался реставрацией икон. Там же, в Хевроне, по благословлению Святейшего Патриарха Алексия принял монашеский постриг с именем Никон. Целый год я жил, молился, трудился, в Иерусалиме. Это неоценимое и незабываемое для меня время, подарок Неба грешной душе. Как я попал в обитель святого Иоанна Кронштадтского
По приезду из Иерусалима у меня нашли катаракту глаз. Покойная мама явилась во сне настоятельнице Иоанновского монастыря игуменье Серафиме и попросила её помочь мне в лечении. Матушка с любовью отозвалась на просьбу мамы. Когда я поехал из Печор в Санкт-Петербург на операцию глаз, я решил заехать к Ксении блаженной в часовню и заодно приложиться к иконам, которые я писал в Пюхтице, и посмотреть, в каком состоянии они находятся. Часовня была открыта, там шёл молебен. Я решил приложиться к иконам, пролез под шнурок, но батюшка, увидев меня, сделал мне замечание, что входить нельзя. Я извинился и сказал: «Я только хотел посмотреть, в каком состоянии мои иконы». Он всё понял, и, сняв с гробницы блаженной Ксении три гвоздики, вручил мне подарок от блаженной Ксении.
В Санкт-Петербурге опытный хирург сделал операцию на глазах, после чего я так и остался здесь, в обители Святого праведного Иоанна Кронштадского. Имею церковную награду — медаль преподобного Сергия Радонежского 3-й степени. Иеродиакон Никон (МУРТАЗОВ) Фотографии из архива отца Никона и А. Швец Батюшка Иоанн Миронов о книгах иеродиакона Никона (Муртазова) ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА НА ЗЕМЛЕ... Как она удивительна! Как коротка! Одно поколение сменяет другое, проходят годы, десятилетия, века... Наша жизнь на земле — это короткий миг по сравнению с вечностью. Остановись же, человек, сделай усилие познать себя и своё место в этом мире. Как тебе много дано — ты способен на самопознание — стоит только пожелать. Велика и славна божественная вера православная, вера Христова, которая столь возвысила человека, вырвала его из объятий обыденной суеты, греха и смерти. Русский народ в лучших своих сынах и дочерях воспринял эту животворную веру всем сердцем, всю жизнь свою и душу принёс в умилении в дар Богу, Который пленил его сердце Своим неизреченным милосердием, Который открылся ему как Жертвенная Любовь. Простые рассказы о людях, обретших драгоценную жемчужину евангельскую, записанные отцом иеродиаконом Никоном (Муртазовым), не придуманы, но взяты из жизни 20-го века, века особых испытаний, тяжёлого горя и гонений на святую веру. Многие из лучших сыновей и дочерей Церкви этого века окончили свой земной путь в ссылках и тюрьмах, терпеливо неся крест исповедничества и свидетельствуя о Христе до крови. Множество издевательств и поношений претерпели все верные, не желавшие идти на компромисс со своей совестью. Но в этих скорбях и гонениях ещё больше явилась красота Божественной мудрости, которой веками учились люди из Евангелия и житий святых. Чистоте и святости верного Господу христианского сердца, помощи Божией, приходящей к тем, кто вверяет себя доброму Небесному Отцу, подвигу человеческому, которого ждёт от нас Всемилостивый Господь, — вот чему посвящены замечательные рассказы отца Никона. Дай, Бог, чтобы побольше русских людей, прочитав эти простые и задушевные повествования, почувствовали ту небесную сладость Духа Святого, которой причастны герои рассказов и их автор и которая не может сравниться ни с чем на земле. О ней некогда сказали послы святого князя Владимира, побывав на богослужении в соборе Софии в Царьграде: «Изведав сладкого, не хотим более горького». | К оглавлению | К предыдущей странице | К следующей странице |
|
|
