Клиническая смерть. Рассказ врача

Из досье автора

Андрей Владимирович Гнездилов (Доктор Балу) – петербургский врач-психиатр, доктор медицинских наук, почётный доктор Эссекского университета (Великобритания). Родился в 1940 году в Ленинграде. В 1963 году окончил Ленинградский педиатрический институт. После ординатуры переквалифицировался в психиатра. Работал в Психоневрологическом институте имени Бехтерева, а с 1973-го по 1983 год в Онкологическом институте. В 1976 году защитил кандидатскую диссертацию, в 1996-м докторскую.

В 1990 году создал и возглавил хоспис в Приморском районе Лахта Санкт-Петербурга. Профессор Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова, эксперт по оценке экзистенциальных и терминальных факторов болезни Клиники внебольничной психотерапии и реабилитации Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и неврологии им. В.М. Бехтерева.

В 2009 году умерла Наталья Петровна Бехтерева. В своё время мы часто спорили, я рассказывал случаи клинической смерти, которые были в моей практике, а она говорила, что это всё ерунда, что просто в мозге происходят изменения и так далее. И однажды я привёл ей пример, который она потом стала сама использовать и рассказывать.

Я работал 10 лет в Онкологическом институте в качестве психотерапевта, и как-то раз меня позвали к молодой женщине. Во время операции у неё остановилось сердце, его долго не могли завести, а когда она очнулась, меня попросили посмотреть, не изменилась ли её психика из-за долгого кислородного голодания мозга.
Я пришёл в реанимационную палату, она только-только приходила в себя. Я спросил: «Вы можете со мной поговорить?» – «Да, только я хотела бы извиниться перед вами, я причинила вам столько хлопот». – «Какие хлопоты?» – «Ну, как же. У меня же остановилось сердце, я пережила такой стресс, и я видела, что для врачей это было тоже большим стрессом».

Я удивился: «Как вы могли это видеть, если вы были в состоянии глубокого наркотического сна, а потом у вас остановилось сердце?» – «Доктор, я бы вам рассказала гораздо больше, если вы пообещаете не отправлять меня в психиатрическую больницу».

* * *

И она рассказала следующее. Когда она погрузилась в наркотический сон, то вдруг почувствовала, что как будто мягкий удар в стопы заставил что-то внутри неё повернуться, как выворачивается винт. У нее было такое ощущение, что душа вывернулась наружу и вышла в какое-то туманное пространство.

Приглядевшись, она увидела группу врачей, склонившихся над телом. Она подумала: какое знакомое лицо у этой женщины! И потом вдруг вспомнила, что это она сама. Вдруг раздался голос: «Немедленно прекращайте операцию, сердце остановилось, нужно заводить его». Она подумала, что умерла, и с ужасом вспомнила, что не попрощалась ни с матерью, ни с пятилетней дочерью. Тревога за них буквально толкнула её в спину, она вылетела из операционной и в одно мгновение очутилась у себя в квартире.

Она увидела довольно мирную сцену – девочка играла в куклы, бабушка, её мать, что-то шила. Раздался стук в дверь, и вошла соседка, Лидия Степановна. В руках у неё было маленькое платье в горошек. «Машенька, – сказала соседка, – ты всё время пыталась быть похожей на маму, вот я сшила для тебя такое же платье, как у мамы».

Девочка с радостью бросилась к соседке, по дороге задела скатерть, упала старинная чашка, а чайная ложка попала под ковёр. Шум, девочка плачет, бабушка восклицает: «Маша, как ты неловка», Лидия Степановна говорит, что посуда бьётся к счастью – обычная ситуация.

И мама девочки, забыв о себе, подошла к дочке, погладила её по головке и сказала: «Машенька, это не самое страшное горе в жизни». Машенька посмотрела на маму, но, не увидев её, отвернулась. И вдруг эта женщина поняла, что, когда она прикасалась к головке девочки, та не почувствовала этого прикосновения. Тогда она бросилась к зеркалу и в зеркале не увидела себя.

В ужасе она вспомнила, что должна быть в больнице, что у неё остановилось сердце. Она бросилась прочь из дома и очутилась в операционной. И тут же услышала голос: «Сердце завелось, делаем операцию, но скорее, потому что может быть повторная остановка сердца».

* * *

Выслушав эту женщину, я сказал: «А вы не хотите, чтобы я приехал к вам домой и сказал родным, что всё в порядке, они могут повидаться с вами?» Она с радостью согласилась.

Я поехал по данному мне адресу, дверь открыла бабушка. Я передал, как прошла операция, а затем спросил: «Скажите, а в пол-одиннадцатого не приходила ли к вам соседка Лидия Степановна?» – «Приходила, а вы что, с ней знакомы?» – «А не приносила ли она платье в горошек?» – «Вы что, волшебник, доктор?»

Я продолжаю расспрашивать, и всё до деталей сошлось, кроме одного – ложку не нашли. Тогда я говорю: «А вы смотрели под ковром?» Они поднимают ковёр, и там лежит ложка.

* * *

Этот рассказ очень подействовал на Бехтереву. А затем она сама пережила подобный случай. В один день она потеряла и пасынка, и мужа, оба покончили жизнь самоубийством. Для неё это было жутким стрессом. И вот однажды, войдя в комнату, она увидела мужа, и он обратился к ней с какими-то словами.

Она, прекрасный психиатр, решила, что это галлюцинации, вернулась в другую комнату и попросила свою родственницу посмотреть, что в той комнате. Та подошла, заглянула и отшатнулась: «Да там же ваш муж!» Тогда она сделала то, о чём просил её муж, убедившись, что подобные случаи не выдумка.

Она говорила мне: «Никто лучше меня не знает мозга (Бехтерева была директором Института мозга человека в Петербурге). И у меня ощущение, что я стою перед какой-то громадной стеной, за которой слышу голоса, и знаю, что там чудесный и огромный мир, но я не могу передать окружающим то, что я вижу и слышу. Потому что для того, чтобы это было научно обоснованно, каждый должен повторить мой опыт».

* * *

Находясь в контакте с больным, я мог договориться с ним, чтобы, когда он умрёт, он попытался дать мне знать, есть ли что-то за гробом или нет. И я получал такой ответ, не один раз.

Как-то я договорился так с одной женщиной, она умерла, и я скоро забыл о нашем договоре. И вот однажды, когда я был на даче, я вдруг проснулся от того, что в комнате зажёгся свет. Я подумал, что забыл выключить свет, но тут увидел, что на койке напротив меня сидит та самая женщина. Я обрадовался, начал с ней разговаривать, и вдруг я вспомнил – она же умерла!

Я подумал, что мне всё это снится, отвернулся и попытался заснуть, чтобы проснуться. Прошло какое-то время, я поднял голову. Свет снова горел, я с ужасом оглянулся – она по-прежнему сидит на койке и смотрит на меня. Я хочу что-то сказать, не могу – ужас. Я осознал, что передо мной мёртвый человек. И вдруг она, печально улыбнувшись, сказала: «Но ведь это не сон».

| К оглавлению | К предыдущей странице | К следующей странице |

Спаси вас Господи!

Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.

Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru

Начало Карта сайта Контакты Архив Наверх