|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
— Честно говоря, не вижу никакого противоречия между профессией программиста и православной верой! Скорее наоборот: профессиональный навык к ясности суждений, последовательности, самокритике и внимания к деталям идеально соответствует православному образу мысли. В последние годы пребывания в России (мне было тогда 28-30 лет) я будто вдруг понял, что должен сделать шаг к Церкви. Многое в нашей жизни бывает «вдруг»: начинается война, и человек вдруг решает, что ему надо идти в армию добровольцем; или юноша вдруг понимает, что должен жениться… Это совпало с разрешением на отъезд. Так что вот с такой мыслью я уехал. В Бостоне я знакомился с верующими разных конфессий, раз-другой зашел в римо-католическую церковь. Но уже тогда чувствовал, что вера должна быть православной... Неудивительно для выросшего в России, на русской культуре! Однако православных «юрисдикций» на американском континенте немало. Есть популярная байка (слава Богу, уже устаревшая): попал православный американец на необитаемый остров и прожил там много лет. Потом нашли его; он там построил шоссе, магазин, бензоколонку, биржу, — и две церкви. «Зачем же две?» — спрашивают. — «Как же иначе? В эту церковь я хожу, а в ту ни ногой!» И вот, во время своих рассуждений на церковные темы, я зашёл в Бостоне в русскую Богоявленскую церковь. И, ожидая священника, стоял рядом с большой иконой Новомучеников (в Русской Зарубежной Церкви они были прославлены ещё в 1981-м году) и внимательно её рассматривал, как бы от нечего делать. Стоял и смотрел, смотрел на лица людей, на клейма… Это было уже не моё движение, а воздействие на меня. Как говорится, когда человек делает шаг навстречу Богу, Бог делает шаг навстречу человеку. И когда вышел священник, протоиерей Роман Лукьянов, я ему безо всяких сомнений и рассуждений просто сказал: «Прошу Вас меня крестить». Он крестил меня на Богоявление 1987-го года, после четырёх месяцев катехизации. Проголосовал за Трампа— Почему же вы решили вернуться в Россию? В одном из интервью вы сказали, что это был ваш ответ на бомбардировки США Сербии. Неужели Америка вас так сильно чем-то разочаровала?— Нет, ничем меня Америка не разочаровывала. Я уже был немолодой человек, чтобы очаровываться. Нападение на Сербию было не причиной моего возвращения, а всего лишь импульсом, вехой на естественном пути. Дело было так: в мае 99-го года мы каждую субботу проводили антивоенные митинги в центре Бостона, держали плакаты соответствующего содержания. Были там и сербы, и греки, и русские, и местные добрые люди. И вот во время одного такого митинга ко мне подошёл какой-то американец и говорит: «Ну что, если всё это правда, что у вас тут понаписано, то чего ж вы прётесь-то к нам в Америку?!» Примерно в таком духе. Его сразу оттащили свои же. И прошло минут пять-десять, смотрю — он идёт назад, с понурой головой извиняться. И говорит: «Простите, я Вас оскорбил, я Вас обидел». Мы с ним друг другу пожали руки, а я про себя думаю: «А парень-то прав…» — А вы следите ли за происходящим в Америке сегодня? — Надо бы следить всерьёз, тем более, что происходит много весьма важного! И все возможности есть. Но не успеваю: необъятного не объять, как сказал Козьма Прутков. Однако же, во время выборов 16-го года я затребовал себе по почте избирательный бюллетень и проголосовал за Трампа. Получаю сегодня за это непрестанные пинки и неизменно отвечаю недовольным: «Проиграй Трамп, было бы куда хуже, и всему миру, и нам в первую очередь!»
— В 91-м году жена оставила меня, дети с тех пор выросли… Можно, конечно, жить в безбрачии и вне монашества, но стремление к верности, к устойчивости способствует выбору между тем и другим. Либо я отдаю себя семье — малой церкви, либо Церкви в целом, монашеской общине. Кому-то нужно отдать своё сердце. Святой пожимал мне руку!— Вы были лично знакомы с легендарным хранителем Монреальской мироточивой иконы мучеником Хосе Муньосом. Возможно, и с иеромонахом Серафимом (Роузом) встречались? Что это были за люди, расскажите немного о них.— Хосе Муньоса я действительно встречал, был свидетелем мироточения Иверской иконы во время богослужения и в Монреале, и у нас в Бостоне, когда Хосе её привозил. Всегда вспоминаю его, когда заходит разговор о святости в наши дни: вот человек безупречной, жертвенной жизни; вот явное чудо, связанное с ним; вот пытка и смерть мученика от рук сатанистов… Выходит, святой пожимал мне руку! Что же касается отца Серафима, то я не мог его знать: он умер в 1982-м году, за три года до моего приезда в США. Однако в моей жизни он сыграл, пожалуй, ещё более важную роль. Помню огромное впечатление от его небольшого трактата, Sumhumanity («Человек наизнанку»), написанного им ещё до принятия православия: тогда же я перевёл его на русский язык и потом регулярно переводил работы отца Серафима, главным образом по инициативе протоиерея Петра Перекрёстова из Сан-Франциско для его журнала «Русский Пастырь». Впоследствии эти переводы вышли отдельной книгой в издательстве «Никея» под названием «Американский просветитель русского народа». Посмертная судьба отца Серафима, ход событий в группе его сторонников в 1980-90-х годах, должны непременно стать предметом внимания наших исследователей современной церковной истории. У моих друзей в Бостоне имеются обширные материалы на эту тему; выполнить такую работу к сорокалетию его кончины было бы достойным делом памяти праведника. — Были ли в вашей жизни случаи, когда Бог явным образом являл вам себя, от чего-то спасал или исцелял? Расскажите, если можете. — Подобные случаи с трудом поддаются изложению, их публикация не всегда полезна. Но об одном событии, связанном с именем упомянутого Хосе Муньоса, всё же расскажу. Приехал я как-то в гости к знакомым, где собралась компания бывших соотечественников, весьма далёких от Христа и Его Церкви, скажем прямо, настроенных анти христиански. Я привёз туда видео-кассету (кто помнит сегодня такое чудо техники?) с подборкой сюжетов о русской Америке, и мы стали их смотреть. Дошла очередь до Монреальской иконы — и посыпались саркастические, а то и прямо богохульные комментарии: дескать, возможности видео-монтажа неограниченны и т.п. Мои заверения о достоверности показанного на экране ни на кого не подействовали. Тогда вдруг, словно по наитию, я вытащил из нагрудного кармана пластиковый пакет с капелькой миро от Монреальской иконы, который я всегда носил при себе, и раскрыл его. Можно было ожидать агрессивной реплики: «Эка невидаль, налить одеколону на ватку!» — но внезапно воцарилось молчание, а затем, словно по команде, публика заговорила о чём-то постороннем.
Каждый член общества неповторим!— Вы являетесь одним из разработчиков «Основ учения Русской православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека», принятых Архиерейским собором РПЦ в 2008-м году. Что значат для вас эти понятия: достоинство, свобода и права человека? —Для меня они значат точно то и именно то, что сказано в упомянутом вами документе! Иначе зачем было бы его разрабатывать и предлагать на утверждение Собору? Могу только добавить по своему пастырскому опыту, что утрата свободы и пренебрежение достоинством стоят в ряду самых вредных и мучительных препятствий на пути человека ко Христу. — В настоящее время вы несёте послушание руководителя отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Иваново-Вознесенской епархии. Удаётся ли вам реально наладить связь с обществом? Какие встречаются трудности? — Общество многочисленно и многообразно, около полумиллиона в нашей епархии — и каждый член общества неповторим! На этом и построена наша работа. Глубоко и трагично заблуждаются те, кто успех взаимоотношений с обществом пытается измерить числом подписчиков на сайте или «лайков» под сообщением! Помню дискуссию на фестивале православных СМИ «Вера и Слово»: речь шла о каком-то субъекте, радио-ведущем на одной из московских станций, который непрерывно врёт, и чем больше врёт, тем больше у него подписчиков. Парадоксально? Ничего подобного, вполне естественно! Это клоун, и успех клоуна как раз измеряется количеством и качеством его вранья. «Клоун в огненном кольце, Хохот мерзкий, как проказа …» (М. Волошин). Уподобляться ли клоуну? Или напортив, быть для зрителя, слушателя, читателя избавлением от мерзкого хохота? Ответ, полагаю, очевиден! — Согласны ли вы с тем, что сейчас идёт борьба за молодёжь? — Да, всем понятно, что нравственный, семейный, детский, молодёжный фронт — это единое поле решающей битвы сегодняшнего дня, битвы за наш народ, за наше будущее. Рыба плывёт туда, куда нужно ей— Скажите, куда, на ваш взгляд, все мы движемся: Россия? Америка? Европа? Вся планета? — Мы только что говорили о свободе. И тут самое время представить себе быстрый ручей: рыба держит голову против течения и плывет туда, куда нужно ей, куда бы не увлекал её набегающий поток. А другой сорт рыбы плывет вниз по течению: куда вода — туда и она. Брюхом вверх. Выбор примера для подражания — за каждым из нас.
— Про римо-католицизм мало что могу сказать. Церковь открыта для всех: в нашем бостонском приходе было немало пришедших из римо-католицизма: кое-кто из них остаётся для меня образцом. А внутри Православия происходит то самое, чему положил начало Спаситель, что продолжается без перерыва почти две тысячи лет, и что до острой боли знакомо каждому верующему, а священнику — в тысячу раз острее. Каждый говорит об этом в меру необходимости; вот отрывок из воспоминаний С.И. Фуделя: «Помню одно ноябрьское утро в камере 1922 года… В такое утро особенно трудно вставать. Откроешь глаза — и вот всё та же пыльная лампочка, горевшая, по правилам, всю долгую ночь… И вдруг стену внутреннего холода пробивает, как луч, тёплая, победоносная мысль: да ведь сегодня будут служить литургию! Сегодня там, на маленьком столике у окна, опять загорится огонь и через все стены и холод опять поднимется за всех людей, за всю страдающую землю жестяная тюремная чаша «Твоя от Твоих, Тебе приносяще о всех и за вся» — у нас нет ничего, кроме этого, но именно в этом больше всего нуждается мир». — Не кажется ли вам, что сегодня мы, христиане, много говорим на около христианские, около православные темы, и очень мало — о Христе? — О Христе мы говорим мало потому, что словеса суть орудия мира сего, а молчание — таинство века грядущего (преподобный Исаак Сириянин). Потому столь важны около христианские, около православные темы: они открывают дорогу Христу в этот мир вокруг нас. Или не открывают… Вот лекции вашего земляка, протоиерея Георгия Митрофанова, по истории Русской Церкви в 20-м веке: много ли там сказано о Христе?... Но Он там на каждой странице, в борьбе, страданиях и подвиге Своей Святой Церкви, своих святых Новомучеников, на чьих плечах мы сегодня стоим. А вот другая работа (автора называть не стану) о столь же судьбоносном 17-м веке: сборная солянка из лотмановско-бахтинских сентенций, коллокаций и конструкций. Тоже ведь о Церкви — только Христу там нет места. «Давайте… уничтожим ад безгрешностью!»— Одна из ваших книг называется «Давайте уничтожим ад!» О чём она? Речь идёт о конкретном аде или аде в душе человека? Или об аде в обществе?— Книжка эта не моя, это сборник нескольких авторов. У меня, к сожалению, не сохранилось ни одного экземпляра. Но заглавие, в самом деле, взято из моей заметки, а я в, свою очередь, ссылаюсь на «Мысли на каждый день года» святителя Феофана Затворника: «Бог ада не создавал, как не создавал Он и вообще никакого зла. Бог любит нас и ждёт от нас ответной любви, свободного выбора в пользу добра. Ад — следствие противоположного выбора, результат сознательного отказа от Божией любви. Люди, сделавшие в жизни такой выбор, вполне естественно продолжают следовать после смерти по накатанному пути. «Каким я жил, таким и в смерти буду!» — с вызовом восклицает обитатель Дантова ада. Вот в каких примерно словах излагает православную точку зрения на ад и вечные муки святитель Феофан Затворник: «Не Бог виновник ада и вечных мучений, а люди. Не будь нераскаянных грешников, и ада не будет. Того и ждёт от нас Господь; за тем Он и на землю приходил, за то и принял смерть на кресте. Если Он желает безгрешности, то, значит, и желает избавить каждого от вечных мук. Всё дело за нами. Давайте же сговоримся и уничтожим ад безгрешностью. Господь будет рад этому; для того он и дал нам узнать про ад, чтобы всякий поостерёгся туда попасть». — Расскажите о вашем участии в Интернет-проектах. Сколько времени вы проводите за компьютером? Многие считают, что Интернет — это плохо, увлечение им рождает зависимость. А вы что скажете? — Компьютерами меня не удивишь и не испугаешь: в той или иной функции я работаю с ними с 1971-го года, когда я поступил на первый курс МИИТа. И сегодня тоже компьютер — мой рабочий инструмент, как топор для плотника. Но топором можно заехать по пальцам, а увлечение Интернетом, в самом деле, порождает зависимость, что мы и наблюдаем среди детей и молодёжи: достаточно взглянуть на межеумков, уткнувшихся в сотовые телефоны. Плохо? Да, плохо. Снова возвращаемся к теме свободы. В отличие от алкоголя, героина и даже табака, зависимость эта чисто психологическая, не отягощённая физиологией. Но каждый решает сам: бороться ли с набегающим потоком или плыть брюхом вверх по течению… Из множества разных дел и проектов в Интернете упомяну обширную и весьма трудоёмкую работу в сети Елицы.рф: здесь и ответы на вопросы от всех желающих со всего мира (за два с чем-то года набежало больше двадцати тысяч), и видео-беседы с врачом и психологом, и комментарии к текущим событиям, и ежедневная программа «Добрый вечер». — Ваша сегодняшняя деятельность, так или иначе, связана с просветительством. Скажите, почему это так важно для вас? — Важно для меня, потому что важно для нас. А почему важно для нас, объяснил святитель Филарет (Дроздов): «Вера Христова не во вражде с истинным знанием, потому что не в союзе с невежеством». Вот его-то, союз с невежеством, и приходится каждый день расчищать… — Что такое для вас миссионерство? Должны ли этим делом заниматься лишь избранные или каждый член сегодняшней церкви? — Вот вопрос простой! Ответ на него находим прямо в Концепции миссионерской деятельности РПЦ: «Миссия (свидетельство) — проповедь для пробуждения веры. Каждый православный христианин обязан осознавать возложенную на него ответственность свидетельства».
— Равнодушие, упрямство, невежество. — Каковы ваши ближайшие планы? — Думаю, монаху не надо строить особых планов. Монах отдаёт себя Церкви и исполняет те планы, которая она ему предлагает. — Скажите, пожалуйста, несколько слов пожеланий читателям. — Будьте христианами не на словах, а на деле! И будьте счастливы! Вёл беседу Сергей Романов Фотографии автора и из архива отца Макария | К оглавлению | К предыдущей странице | К следующей странице |
|
|
