 |
| К оглавлению
| К предыдущей странице
| К следующей странице |
А ведь когда-то водку пил Василий...
ВАСИЛИЙ ПЕТРОВИЧ, а в то время просто Вася, очень любил пить водку. Если не было водки, пил вино, а если и того не было, запросто мог всякую гадость употребить, вроде денатурата или политуры. Жаловал и одеколон, особенно «Тройной». В общем, человек был самых широких взглядов и свободного мышления.
Василий и его жена
Жена Васина от этой его культурной программы сначала сильно страдала, даже почему-то на развод подала — не нравилась ей, видите ли, та палитра запахов, которую муж каждый вечер домой приносил. Но потом потихоньку смирилась и решила супругу не препятствовать, а, наоборот, его сторону принять. И, к Васиному восхищению, оказалась вполне политкорректная женщина! Начала, как водится, с дамского, красненького для укрепления нервов. А после так разогналась, что и мужу сто очков вперёд дала!
Васе поначалу такая солидарность очень по нраву была. И друзья завидовали: ещё бы, дома никакой конфронтации! Свобода, равенство полов и так далее. Но спустя некоторое время начал он некоторый дискомфорт ощущать.
Судите сами: раньше он в каком угодно виде мог домой прийти, хотя бы даже с устатку и ползком, а всё же ужин ему, как говорится, вынь да положь! Жена, хоть и с холодком встречала, а насчёт питания ни-ни: ужин всегда подавала, причём горячий и вкусный. А теперь? Придёт Василий Петрович домой усталый, а в доме не то что ужина горячего, а то и самой жены не найдёшь (у нее своя компания к тому времени образовалась, тоже свободных взглядов). А если повезёт и жена дома, так она за день так, пардон, надерётся, что и лыка не вяжет. За что боролись?
Загрустил Вася, исхудал, пообносился, будто и неженатый вовсе стал. Хотя по паспорту всё чин чином, в законном браке состоит. Друзья уже давно ему завидовать перестали, а, наоборот, советы подают: «Гони ты, Вася, эту свою мымру к... Новую найдёшь, хозяйственную, непьющую». Забыли, паршивцы, что раньше совсем другое советовали — как жену к выпивке приохотить. Вот и приохотил на свою голову!
Неохота Васе стало домой после работы возвращаться, ноги не идут. Ну, посидели с дружками в пивнушке, выпили-покурили, про футбол потрепались — домой, однако, пора. У всех дома жёны как жёны, хоть и со скалкой, да встретят, ужином покормят. А у Васи... Эхма!
Совсем худо
Затосковал Вася, занедужил. Да с горя, как это у нас водится, стал ещё больше в стакан заглядывать. Начальство это дело приметило: раз предупредили, два... А на третий раз выставили нашего Васю за ворота, и весь сказ. Нынче ведь не то, что раньше — на работе особо не попьёшь. Не то время!
Совсем худо Василию стало, хоть в петлю полезай. Да говорят, грех это — в петлю. Жить как-то надо, а как? Посидел маленько дома, с женой остатние деньги пропили... Дальше, известное дело, на работу устраиваться надо. Походил Вася по разным конторам, да везде один ответ: «Не требуется». Почему, спрашивается? В недоумении наш Вася: что за причина, везде от ворот поворот? Да один начальник ему запросто всё разъяснил: «Ты, говорит Василий Петрович, когда в зеркало на себя в последний раз смотрел?» Погляделся Вася в зеркало — и правда, видик хоть куда. Краше в гроб кладут...
Что ж делать-то, граждане? Как есть пропадает человек, а ведь недавно семейный был да работящий. А нынче и работы нет, а семья... Видимость одна, а не семья. От дома, глядишь, скоро одни стены пустые останутся, да тараканы в кладовке.
Судьбоносный совет
В этот-то трагический момент встречает на лестнице Вася свою соседку, Татьяну Семёновну. Её все в доме «святой Татьяной» звали, потому что она целых два раза в году в церковь ходила — на Рождество да на Пасху. Ну и если какой вопрос по духовной части — покрестить кого или, скажем, панихидку справить — так сразу к ней прямым ходом и шли. Ох, и дока была старушка по этим самым духовным делам! Всё объяснит: и как записочку подать, и кому какую свечку поставить, и всё такое прочее... Никому от неё отказу в такой консультации не было — душа-человек, дай ей Бог здоровья!
Так вот, встречает Татьяна Семёновна Васю на лестнице и говорит ему с жалостью:
— Васенька, милок! Душа болит, на тебя глядючи! Ведь такие оба собой красивые да ладные были, что ты, что Алёнушка! (Это жёна Васина, значит.) А теперь и глядеть жалостно... Ты вот что, Васенька, послушай-ка, чего скажу. Возьми да сходи в церковку нашу, совсем ведь рядышком! Там у нас батюшка хороший, глядишь, и присоветует, как дальше быть. Сходи, родной, очень тебя прошу!
Вася сгоряча от неё отмахнулся — какая ещё церковь, а после призадумался. Может, и правду «святая Татьяна» говорит? Схожу, думает, не съедят, поди, меня там. Опять же, когда-то идти надо — он ведь не бусурман какой. Крещёный всё ж таки, вон и крестик нательный имеется. И, помаявшись изрядно, пошёл-таки Вася в церковь...
В храме
Сначала, конечно, с непривычки конфузно ему как-то было. В церкви известное дело, какая обстановка — сумрачно, свечи горят, иконы кругом, дьячок читает по-непонятному... Благолепие, одним словом. Но потом ничего, освоился Вася, и даже батюшку того нашёл, о котором ему говорено было, что хороший. (Спасибо, Татьяна Семёновна все приметы дала.) Осанистый такой батюшка, пожилой, но собой видный. И сразу видать, что добрый.
Дождался Вася, пока священник освободится, подходит. А что сказать, не знает, оробел. Стал чего-то лепетать несвязное, а батюшка его прерывает:
— Тебе, сын мой, исповедоваться надо, так? А после и причаститься Святых Христовых Тайн — давно, поди, у причастия не был?
Стыдно Василию, впору сквозь землю провалиться. Только голову понурил да кивнул уныло. А как скажешь, что он отродясь на исповеди да причастии не был, а ещё крещёный! А батюшка-то враз его раскусил, что он за фрукт такой! Ну, думает Вася, сейчас ругаться начнёт или вовсе выгонит. Так ему и надо, бессовестному...
А батюшка ничего, не ругается. Только говорит:
— Ты вот что, чадо... Завтра приходи во столько-то на исповедь, а перед этим попостись хотя бы самую малость. Да ещё вот что по духу чую, куришь ведь?
Опять Васе только и осталось, что кивнуть. А батюшка ему внушает:
— Нехорошо это, грех зельем бесовским себя травить. Давай-ка договоримся — перед причастием никакого табаку чтоб в рот не брать! Выдержишь?
— Выдержу! — радостно Вася выпалил. И не подумал даже, выдержит ли. Уж очень ему хотелось этот неприятный разговор поскорее кончить...
— Ну вот и ладно, — батюшка говорит. — Спаси, Господи!
Осенил Васю крестным знамением и отпустил с миром.
Целый вечер и всю ночь крепился Вася. Ну, чтоб не есть — так это легко было. В доме еды хоть шаром кати, так что пост на славу удался. А вот с куревом... Кто курящий, тот знает, какую власть табак над человеком имеет, какой тягой к нему, проклятому, влечёт. Вот и Василий не выдержал, утром всё ж таки вытянул папироску. После спохватился: ведь батюшка-то в момент учует, сразу видать, что опытный! Ну, нашёл лаврушки, того-сего, чтоб, значит, запах отбить... Пожевал, надел чего поприличней — и в церковь.
Неудавшаяся исповедь
В храме Василий сразу вчерашнего батюшку приметил, встал в очередь на исповедь. Долго стоял, истомился весь, но терпел. (Надо сказать, что ночью Вася твёрдо решил: всё, баста, надо новую жизнь начинать!) Но вот последнего перед ним покрыл священник епитрахилью, молитву разрешительную произнёс — теперь его, Василия, очередь. Подошёл Вася уже смелее, чем вчера. Только рот открыл, а батюшка его и огорошил:
— Что, чадо, не выдержал с куревом-то?
Прошибло Васю горячим потом. «Надо же, думает, сколь народу, а меня запомнил!» Смутился здорово, но, однако же, соврал не задумавшись:
— Не, батюшка, не курил!
Священник на него внимательно смотрит и говорит:
— Ой ли? Что, вправду не курил?
А Вася ему лихо врёт дальше:
— Нет, батюшка, не курил! К исповеди готовился, к причастию!
И тут Василия как обухом ударило... Дошло до него вдруг: «Да что же это я вру, как сивый мерин! Ведь это я не перед батюшкой, а перед Самим Богом, в храме Божьем стою!» Покачнулся Вася, дыхание у него перехватило. А священник почему-то молчит и всё на Васю, бедного, смотрит пристально так. Тот уже и провалиться сквозь землю готов от этого взгляда да от вранья своего нелепого. И вдруг священник тихо спрашивает:
— Сыне, да ты в Бога веруешь ли?
От вопроса такого Вася совсем растерялся — не ожидал. Испариной весь покрылся, но кое-как выдавил:
— Дык это... верую, батюшка!
И тут ему батюшка такое говорит — хоть стой, хоть падай:
— «И бесы веруют, и трепещут!»
От таких слов наш Вася не то что растерялся — в ужас просто пришёл. В голове мысль одна только и бьётся: «Это куда ж я попал-то, Господи? Да что же он такое говорит в Божьем храме?» И пулей оттуда, только его и видели. Священник было удержать его хотел, да куда там! Вылетел Вася из храма, как наскипидаренный... И про исповедь, и про причастие позабыл.
«Где взять веру?»
Стоит на паперти и в себя прийти не может. В голове всё крутятся последние батюшкины слова про бесов, которые веруют. Расстроился Вася — спасу нет. «Да что же это мне за наказание такое, — думает. — Раз в жизни в церковь пришел, и то неверующий батюшка попался! Ясное дело, разве всамделишний священник может этакую штуку выкинуть — сказать, что бесы в Бога веруют? Нет, это, видать, подставной какой-то... И наша “святая Татьяна” тоже хороша — “батюшка хороший, добрый!” Вот те и добрый!»
Стоит так Вася, переживает... Вроде и уходить надо, а домой ноги не идут. Может, пойти другую церковь поискать, пока не поздно ещё? А вдруг и там батюшка похлеще этого будет?
Размышляет он таким манером, и вдруг его кто-то осторожно так за плечо трогает. Оглянулся Вася и обомлел: тот самый батюшка! Стоит, в седую бороду улыбается... Хотел Вася дёру задать, как давеча в храме, а батюшка и говорит ласково:
— Хорошо, что не ушёл! Ты чего же это, чадо многогрешное, испугался? Думаешь, батюшка не в своём уме?
Вася промямлил что-то, вроде как — нет, мол, ничего такого и не думал. А батюшка ему далее толкует:
— От чего ты шарахнулся, как нечистый дух от ладана, про то в Святом Писании сказано, у Апостола Иакова. А значит сие слово, что и бесы тоже знают, что Бог есть, вроде как ты сейчас. Да только от такой веры толку ни на грош, не спасает она бесов, такая-то вера, а только в страх приводит. А человеку, — тут батюшка палец указательный поднял, — ежели он крещёный христианин, другая вера потребна — спасающая! Ибо в другом месте так Писание говорит: «А без веры Богу угодить невозможно...» Чуешь?
Вася осмелел немного — видно, батюшка и в самом деле ничего. И спрашивает робко:
— Да где же, батюшка, такую веру взять можно? Чтобы это... Богу угодить?
— Ага! — говорит батюшка. — Вот для этого я тебе кой-чего и принёс почитать. Читай внимательно, ничего не пропускай! Как всё прочтешь, от сих до сих, тогда и приходи на исповедь. Понял ли?
И достаёт из пазухи какую-то тонкую серую книжицу, на вид так себе, неприглядную. Подаёт Васе, а у неё на обложке написано: «Евангельские рассказы для детей».
Вася, хоть и обратно батюшку уважать начал, всё же приобиделся:
— Дык я это, батюшка... вроде не ребёнок уж... А тут «для детей»...
Засмеялся тут батюшка в окладистую бороду:
— Не ребёнок, говоришь? Это ты правильно... Не ребёнок ты, а ещё меньше ребёнка, ничего пока не смыслишь и не разумеешь. А если хочешь веру спасительную иметь, то и представь себя дитём малым, неразумным, и так сию книжицу читай, со вниманием и усердием. Ведь как Спаситель наш сказал... да ты знаешь ли Его?
Поднапрягся Вася, но сказал, хоть и неуверенно:
— Дык как же, Христос Господь и есть... Спаситель.
— Ну вот раз это знаешь, дело будет! Так вот Он так сказал ученикам Своим: «Если не будете как дети, не войдёте в Царствие Небесное». Чуешь?
— Чую... — всё ещё неуверенно Вася говорит. Повертел в руках книжицу и всё-таки спросил, как бы с подозрением:
— Неужто, батюшка, в этой книжке... веру отыскать можно?
Батюшка вроде бы и рассердился даже:
— Иди, читай и не сомневайся! «Сомневающийся волне морской подобен...» А перед чтением так помолись: «Господи, я человек грешный и не разумею, как должно. Ты, Господи, ум мой просвети и сердце, и направь на истину Твою...» И читай, вникай, Господь Сам тебе помогать станет! «Вера от слышания, а слышание от слова Божия». Всё ли запомнил? Тогда дерзай, чадо!
И перекрестил Васю батюшка, на дорожку. А после добавил, помягче:
— Я тебе по секрету скажу: мой-то путь к Богу тоже с этой книжки начинался...
* * *
Много с того дня воды утекло, ох, много! Нет уже на этом свете «неверующего батюшки», преставился верный служитель Божий, на восьмом десятке отошёл в обители небесные. А в храме, где он служил и где отпели его, недавно новый староста появился, из лучших прихожан выбранный. Зовут, между прочим, Василием Петровичем. Строгих правил человек, но справедливый. Жена его тоже послушание несёт при книгах да свечах, дело ответственное. Зовут её... Да вы, верно, догадались!
Как это всё с ними поделалось, история долгая. Тут не то что дня — суток не хватит, чтобы рассказать. Да я и сам подробностей не знаю — у Василия Петровича особо не выспросишь, некогда ему всё. Знаю только, что началось всё с той самой книжицы неказистой, которую ему когда-то «неверующий батюшка» подарил...
Андрей МАЕРШИН
| К оглавлению
| К предыдущей странице
| К следующей странице |
Спаси вас Господи!
Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При
любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.
Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru
|
|
|
