|
| К оглавлению
| К предыдущей странице
| К следующей странице |
Бомж Веня
зарисовки с натуры
«Ох, и измаялся, горемычный!
Как неприкаянный. Уж лучше бы помер...»
Курганская осень — затянувшаяся, с комками грязи и снега. Пешеходы лениво перебираются от островка к островку, минуя скученность жирной и черной грязи, пытаясь добраться до асфальта.
Народ уже привык к постоянным раскопкам теплотрассы и канализационных труб. Отборно матерясь, преодолевают траншеи, ямы и ямки, стремясь на долгожданную остановку. Вот и я приостановилась в раздумьях, где бы перепрыгнуть, чтобы как-то попасть на островок. Моё внимание привлёк бомж, который крался вдоль стены магазина, стараясь обойти большую лужу. Замусоленная, нечесаная борода свисала клочками, прикрывая ещё не старое чумазое лицо, грязные волосы сосульками торчали из-под такой же шапки, шуба, видавшая такие лужи, что эта была просто каплей в море, и, самое ужасное, — он был босиком. Меня слегка передёрнуло от озноба. Он же, всё так же вдоль стены, на цыпочках двигался вперёд. Сзади него пристроились мальчишки-школьники, спешащие по своим делам. Ждать, когда же бомж наконец-то дойдёт до угла магазина, у них не было ни малейшего желания. Толкнув бомжа, они помчались восвояси. Он, не удержав равновесия, плюхнулся в середину лужи. Кто-то из прохожих хохотнул, кто-то отборно выругался после оката смачным шматком грязи, но ни один не подошёл к нему, чтобы помочь встать. Ноги в луже у него разъезжались, и он неуклюже вытанцовывал в ней. Потом, встав на четвереньки, он по-детски пополз, не забыв при этом прихватить упавшую шапку. Миновав лужу, сел и заплакал. Вздрагивали только плечи, всхлипов не было слышно, слезы вытирал грязной рукой, размазывая жидкую грязь по всему лицу. Я не знала, чем можно было ему помочь. Одноразовой помощью здесь не обойтись, но и просто так оставить человека нельзя. Купив несколько булочек, я протянула ему. Если б вы видели его глаза...
Из-за угла появился милиционер и направился к бомжу.
— Давай, Веня, не выёживайся! Чего растянулся, как у себя дома? Давай, давай, вставай и иди отсюда, пока не нарвался на кого-нибудь!
— А куда я пойду? Забери меня в отделение, а?
— Я же тебе человеческим языком объяснял, что у нас отделение, а не благотворительная организация! — начал выходить из себя милиционер.
И тут Веня как-то уж лихо уцепился грязными руками за ноги стража порядка. Милиционер и сам не ожидал такого. Удивленно смотрел на свои форменные брюки, потом что-то процедил сквозь зубы и по рации вызвал наряд. Машина приехала быстро. Веню загрузили и куда-то повезли. Бабуля, которая стояла неподалёку и торговала семечками, грустно покачала головой:
— Ох, и измаялся, горемычный! Как неприкаянный. Уж лучше бы помер...
Я удивлённо посмотрела на неё.
— А ты, дочка, так не смотри на меня! Я знаю, что говорю.
— Но ведь он же не всегда был бомжом! — возмутилась я.
— Не всегда. У него и образование есть — теперь, наверное, было, опустился совсем, и работа приличная была, он меня нет-нет да и баловал вкусненьким с зарплаты. Они со мной в соседях жили. Вот мать-то как померла, он запил, значит, а потом дружки какие-то появились, там такое устраивали... а потом... потом к нему цыгане поселились... Ой, намаялись мы с ними! Всё крали подряд, и что плохо лежит, и что хорошо. Вот, значит, выселили нашего Венечку куда-то на окраину, на общую кухню. А как он без квартиры остался, Бог его знает! С тех пор ходит сюда по старой памяти, и вот с головой у него чего-то случилось, наверно, где-нибудь по башке навернули, сейчас время такое, — и бабуля грустно покачала головой.
— А что, у него семьи-то не было?
— Так он не успел! Не знал же, что мать-то преставится так рано, не готов был. Встречался тут с одной. Так она уж больно маленькая для него. Бывало, спрашиваю, мол, зачем ему пигалица, а он мне так важно отвечает, что ничего я не смыслю в мужской жизни. Вот он её воспитает такой, какая ему нужна, и будут они жить в любви и согласии. Я уж ему ничего не говорила, его бы кто воспитывал, всё на мать надеялся. Мне говорил, что мужчина должен зарабатывать, а женщина тратить. Он всю зарплату матери отдавал, так и жили. Соседи-то сначала ему помогали, а когда поняли, что бесполезно, перестали. Вот и стал Веня бомжом! Было первое время жалко, всё думали — одумается, возьмётся за ум. Закрутило его, не остановился... Придёт сюда, покрутится, кто сжалится, подаст чего-нибудь, а кто и зуботычину хорошую отвесит. Голова-то у него вся разбита, ни «скорая», ни милиция его не забирают. Куда его? Кому он нужен? Родственники от него тоже все отвернулись. Вот и посуди сама, что для него лучше? Сейчас его по дороге где-нибудь выкинут, подальше от этого района, чтобы дольше здесь не появлялся, и вся помощь. У нас бомжами никто не занимается! Нормальным-то людям помочь не могут, а тут...
Я смотрела в ту сторону, куда скрылся милицейский УАЗ, увозящий ещё одну несостоявшуюся судьбу, ещё одного получеловека...
Лариса Горбунова,
спец. для «В. З.»
| К оглавлению
| К предыдущей странице
| К следующей странице |
Спаси вас Господи!
Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru
|
|
|
