|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
— Фильм «Влюбленные» не был первым в моей актерской биографии, но в силу своего воздействия на молодежь тех лет он стал как бы моей визитной карточкой. Этот фильм был снят в 69-м году. За это время многое изменилось в жизни и в кинематографе. — Главный герой «Влюбленных» — Родин. Насколько персонаж соответствует вам? Вы играли вымышленного героя или что-то было и ваше личное в этом образе? — Трудно сказать... Я играл положительных героев не только в фильме «Влюбленные», но и в таких фильмах, как «Пароль не нужен», «Торпедоносцы», «Раба любви». Эти образы в какой-то мере воспитывали и меня самого. Я всегда старался соответствовать тому, что я играю, старался быть похожим на своих киногероев. — Наверное, после фильма «Влюбленные» вас часто принимали за Родина, так убедительно вы сыграли! — Однажды, когда я находился в Лос-Анджелесе, мне позвонил из России один незнакомый человек. Он находился в полной депрессии и слезно умолял спасти его дочь — шестимесячную Аню. У девочки был очень трудный врожденный порок сердца. Он слышал, что в Америке могли бы ее спасти. «Вы играете таких хороших, отзывчивых людей, — сказал он, — и я подумал, что именно вы можете помочь». И вот тут я понял, что роль — это не просто роль, которую ты играешь, но это и то, что проецируется на твою собственную жизнь, на твой собственный характер. Мы с моей женой Наташей разыскали в Штатах самого лучшего кардиохирурга, и он согласился сделать русской девочке операцию, причем бесплатно. Шестимесячная Анечка Гурьянова была спасена. — А были какие-то интересные случаи, связанные с фильмом «Влюбленные»?
— В 2005-м году было снято продолжение фильма «Влюбленные»... — Да, «Влюбленные-2». С теми же героями, только повзрослевшими на 20 лет. Правда, в роли Тани снялась не Анастасия Вертинская, а ее сестра — Марианна. Добро возвращается— Насколько вы считаете себя верующим человеком? И как пришли к вере, если вы считаете, что пришли? Кто такой Бог для вас? — Я верю в Бога. Я был крещен в городе Кривой Рог на Украине (бабушка настояла), но так как в святках моего имени не было (в свидетельстве о рождении мое имя значилось как Родина), меня крестили Георгием. Как вы знаете, в те далекие времена посещение церкви не поощрялось. Не случайно на Пасху по советскому телевидению транслировались наиболее «смотрибельные» концерты. Власти хотели, чтобы люди, вместо того, чтобы отправиться в церковь, сидели перед телевизорами и наслаждались популярными песнями. Но то, что не поощрялось властями, у молодежи вызывало как бы обратный эффект. Мы с друзьями садились на электричку и отправлялись на Пасху в Загорск (Сергиев Посад). Может быть, мы не осознавали всего, но для нас это был своеобразный протест против стадности, против навязывания атеизма. Вера эта была в зародыше, она не была глубокой. Частично это было влияние моей бабушки. Она постоянно водила меня в церковь — с ранних лет. А когда я приехал в Штаты, посещение церкви стало регулярным, и не только по праздникам, но каждую субботу и воскресенье. Во многом это произошло благодаря моей жене Наташе, глубоко верующему человеку. И чем больше я ходил в церковь, тем больше мне хотелось знать о Боге. Я стал больше читать, Евангелие стало моей настольной книгой, я стал погружаться в стихию христианского мира и церковной жизни. — Наверное, обстоятельства сыграли свою роль? — Многие события, трудности, которые выпали на мою долю, на долю моей жены, особенно в 90-е годы, сбросили с меня гордыню, я понял, что я отнюдь не всесилен, что никакие награды и премии не заменят мне Бога. Я стал более чувствительным к вещам, на которые раньше не обращал внимания, стал добрее. Я пришел к убеждению, что чем благожелательней я отношусь к людям, тем быстрее нахожу понимание и отклик. Бывает, популярный артист придает своей персоне слишком большое значение и отвечает на признательные письма и любовь зрителей чванливым равнодушием, мол, вы где-то внизу, а я — вон там, среди небожителей. Это неправильно. — Я знаю, что в Америке вы организовали помощь больным русским детям. — Да, после удачно прооперированной Анечки мы с Наташей организовали Фонд помощи русским детям, страдающим пороками сердца. Возили американских докторов в Казань, Москву, Петербург, проводили серии бесплатных операций на сердце, организовывали медицинские семинары. На счету Фонда более двухсот спасенных детских жизней. В те годы мы сталкивались не с «небожителями», а с людьми несчастными, которые остро нуждались в нашей помощи. И вот эта близость страдания — она многое дала. Мы стали душевнее, мягче. И вслед за этим ожили наши кинопроекты. Мы стали больше снимать, наладили творческую дружбу с Первым каналом. Мы наглядно увидели, что добро, которое ты делаешь людям, возвращается к тебе же самому. Меня остановил Ангел— А были в вашей жизни такие случаи, когда вы явно чувствовали руку Божью? Когда Бог вмешивался и от чего-то опасного и негативного вас спасал, оберегал? — Очень много было случаев, которые я считаю чудесными. В Америке в Сан-Франциско находятся мощи одного из последних наших святых — Иоанна Шанхайского. Когда шли переговоры со студией «20 век. Фокс», чтобы я, вместе с соавтором, написал сценарий о любви, я перед ответственной встречей положил себе на грудь открытку с изображением Иоанна Шанхайского, помолился ему с просьбой поддержать меня. И вдруг ощутил тепло, которое струилось от этой маленькой картонной открытки, даже не иконы, и это тепло родило во мне уверенность, что все будет хорошо, что кто-то взял меня под свою опеку. — Бог? — Да, Бог, Которого святой Иоанн Шанхайский попросил мне помочь. На встречу с президентом киностудии Роджером Бирнбаумом я поехал уверенным, что все сложится благополучно. Однако встреча проходила трудно. Роджер Бирнбаум не соглашался с предложенным проектом. Он молча и, казалось, равнодушно просматривал фрагменты из моих фильмов. В этот момент я снова мысленно обратился к Иоанну Шанхайскому. И вдруг Бирнбаум поворачивается ко мне и говорит: «Я согласен! Пишите хороший сценарий, ребята!» Это было подтверждением того, что я отдал себя в правильные руки, я отдал себя Богу. — Вот что делают святые! — Был и другой случай. Мы снимали под Ялтой сериал «Наследство», я играл там одну из главных ролей. В фильме был эпизод, когда мой герой преследует на автомобиле другого героя (его роль исполнял актер Домогаров). Домогаров сел с инструктором в первый автомобиль, я — во второй, и мы быстро набрали скорость. Мы мчались по пересеченной местности. По радиосвязи я слышал голос инструктора, который давал указания — направо, налево, прямо, — и так далее. Проблема заключалась в том, что Домогаров быстро скрылся из виду и мне пришлось ориентироваться лишь по радиосвязи. И вот я выезжаю на широкое плато и невольно притормаживаю. Но по радиосвязи мне кричат: «Не тормозите, езжайте прямо! Слышите? Прямо!» И тут, одновременно с командой инструктора, внутри меня раздается тихий голос: «Остановись и посмотри, куда ты мчишься, посмотри, что там — впереди». Я остановился. Иду вперед и вижу, что на краю плато пропасть, обрыв метров сто — а под ним камни и море. Вот и выходит, что чей-то слабый голос, который мне послышался, сохранил мне жизнь. Потом я узнал, что команды инструктора относились не ко мне, а к Домогарову, находящемуся совершенно в другом месте. Кто-то потом сказал, что я послушался здравого смысла. Возможно. Но я склонен считать, что наличие здравого смысла лишний раз подтверждает присутствие Ангела-хранителя, посланного от Бога и ограждающего нас от несчастий и бед. — Как же Бог милостив к вам! — Были и другие случаи заботы Божьей. Одно время мы хотели купить дом, с трудом собрали деньги, чтобы заплатить первый взнос. И вдруг банк, где хранились деньги, объявил о своем банкротстве и отказался выдать положенную сумму. Невозможно словами передать наше расстройство. Мы потеряли не только деньги, но и дом, который нам очень понравился. Но прошло время, деньги нам вернули, и мы подыскали себе другой дом, много лучше, чем тот, о котором раньше мечтали. Мы поняли, что это Бог только Ему ведомым путем удержал нас от покупки дома, готовя для нас лучший вариант. Я родился во время бомбежки
— Да, это правда. У меня даже написан сценарий о подвиге матери, которая в двадцать один год по заданию подпольной группы «Родина» переходила линию фронта, чтобы передать собранные подпольщиками сведения в действующую Красную Армию. Мама была беременна мной, поэтому ей придумали легенду, что она забеременела от немца, как будто он ее «поматросил и бросил». Вот она и отправилась его искать. По расчетам подпольщиков, путь от Кривого Рога до бывшего города Сталино (теперь Донецк) мама должна была пройти за 3-4 недели, но на ее долю выпало слишком много непредвиденных препятствий (предательство, арест, концлагерь, побег), поэтому переход длился не недели, а месяцы (почти полгода). В результате мама задание выполнила и с действующей армией, освобождавшей Украину от фашистов, возвращалась в родной Кривой Рог. И на этом пути, на узловой станции Патихатки, в разрушенном здании, во время сильной бомбежки, у нее начались родовые схватки. На помощь ей бросился молоденький солдат. Прикрывал ее, чем мог. Вот так я родился. — Вы уже в утробе так много пережили! А как вы считаете, наложило отпечаток на ваш характер то, что с вашей мамой происходило? — Безусловно! Во-первых, это сделало меня не по годам серьезным. Во ВГИКе я был на курсе самый младший, но казался много старше своих лет (мне было шестнадцать). Во мне жили страдания моей матери, ее слезы, воспоминания о товарищах, погибших во время войны. Я понимал, какой ценой досталась мне моя жизнь. Это сделало меня серьезнее, оберегло от курения и алкоголя. Так случилось, что мамины товарищи, погибшие от рук нацистов, сами того не ведая, сформировали меня как личность. — Почему она назвала вас таким необычным именем — Родина? — Так называлась подпольная организация, в которой она состояла. Когда я родился, мама, не задумываясь, назвала меня гордым именем Родина. Ее в тот момент не заботило, какого рода это имя, женского или мужского. Родина и — все! Это потом в паспорте записали Родин, чтобы не было сомнений, кто я — мальчик или девочка. — В фильме «Влюбленные» вы не случайно взяли себе имя Родин? — Да, в фильме частично использовались мои биографические данные. И, в частности, имя Родин. В быту меня привыкли называть Радиком, но для мамы я до конца ее короткой жизни оставался Родиной. И только Родиной! — Я где-то читал, что в начале вашей карьеры редактор фильма нашел в титрах «опечатку» и, посчитав, что нет такого имени — Родин, добавил пропущенную букву, превратив вас в Родиона. Так? — Именно так. Много общаюсь с Рэем Брэдбери
— Как вам в Америке живется? Вы довольны своей жизнью? — Грех жаловаться, потому что жизнь одна, и она такая, какой ее дает Бог. У меня прекрасная жена, уютный дом, в котором мы дружно живем, церковь, в которую я хожу, я продолжаю лелеять планы, которые собираюсь осуществить. Конечно, бывают трудности, как у всякого. — А как вам видится Россия из Америки сейчас? — Мне трудно сказать, потому что по телепередачам, транслируемым в Штатах, судить очень сложно. Телепередачи не отражают всего происходящего, они передают какие-то поверхностные изменения, внутренние же, глубинные процессы как бы остаются «за кадром». Нужно вариться в гуще событий, чтобы дать соответствующую оценку происходящему. — Вы сейчас реже бываете в России? — С марта не был. Я сейчас очень активно работаю над проектом «Вино из одуванчиков». Сценарий написан мной по одноименной повести Рэя Брэдбери. К этой работе подключены солидные люди. Прославленный продюсер Майк Медавой (обладатель восьми «Оскаров») и, конечно, сам Рэй Брэдбери, горячо одобривший мой сценарий. На мне как на художнике лежит большая ответственность. К тому же мы с моей супругой Наташей (Шляпникофф) являемся партнерами и продюсерами проекта. Проект амбициозный, требует от нас полной отдачи. Обычно я бываю в Москве довольно часто, каждые два-три месяца, в этом году ситуация несколько иная. — Вы ощущаете себя реализованным? — В основном — да! Я снял в Штатах несколько фильмов, два сериала. У меня сложились дружеские отношения с выдающимся писателем Рэем Брэдбери. Обычно автор ревностно относится к экранизации, написанной не им самим. В моем случае Брэдбери с энтузиазмом оценил сценарий «Вина из одуванчиков». — Он уже в возрасте? — Да, ему девяносто один год, но его феноменальной памяти можно позавидовать. И не только памяти, но и его позитивному взгляду на жизнь, его мудрости. Мы с Наташей бываем у Брэдбери практически каждую неделю. Я стал вести дневниковые записи об этих встречах. Когда-нибудь поделюсь своими заметками с российским читателем. Сколько рассказов я услышал от него — не счесть. О великих мастерах кинематографа, о писателях, о голливудских кинозвездах... Рэй глубоко верующий человек и каждое утро благодарит Бога за каждый подаренный ему еще один день жизни. Общение с Рэем Брэдбери — это настоящий подарок судьбы. Ведь когда-то, еще студентом режиссерского факультета, я снял музыкальную короткометражку «Вино из одуванчиков» и мечтал когда-нибудь познакомиться с ее автором. Хотя бы познакомиться, не то что подружиться. Подружиться даже в самых радужных мечтах у меня не было. Но вот ведь какой подарок от Бога. Дружба с Брэдбери поддерживает и окрыляет меня. — В Америке, на ваш взгляд, что сейчас происходит? — Мы смотрим здесь много религиозных передач с участием ярких проповедников, которые зажигают тебя. Много, конечно, и громкоголосых демагогов, но все-таки, я бы сказал, для людей, которые интересуются религиозными вопросами, в Штатах найдешь много полезной и нужной информации. Вопрос только в том, как ты перерабатываешь эту информацию внутри себя. Потому что знание — это одно, но важно открыть сердце навстречу этому знанию. — А с Россией связь держите? — Когда бывает какой-то праздник, я нахожу соответствующий канал и смотрю, как в России его празднуют. Или слежу за событиями, которые собирают в России сотни тысяч людей. Когда мы приезжаем в Россию, мы ходим к Святой Матроне, и когда видишь, сколько там народу стоит в ожидании, я радуюсь. А в Петербурге мы непременно идем к Блаженной Ксении — там то же самое. Люди другие. Я смотрю на них и вижу глаза, которые как-то по-другому друг на друга смотрят. В сердце проникает тепло, когда ты видишь людей, которые искренне молятся и ждут помощи от Бога. Эти люди всегда вызывали у меня доброе, хорошее чувство. Россия, несомненно, обновляется!
— Скажите, а у вас есть ностальгия по России, по тому, что осталось в прошлом? — В России у меня две дочери, внук и внучка, которых хотелось бы чаще видеть. Много друзей, с которыми хочется общаться. У меня написано два сценария для России и один сценарий для Украины, их хотелось бы осуществить. Сделать это в другом месте нельзя — они для российского зрителя. У меня есть приглашение сыграть главную роль в телесериале, съемки начнутся в конце марта. — Здесь, в России? — Да, это российский сериал. Я приглашен как актер. Я не забыл эту профессию, мне дорого, что многие помнят меня именно как актера. Я был режиссером многих фильмов, на мой взгляд, неплохих, но многим зрителям это неведомо. Я запомнился прежде всего как актер. Что ж, людям виднее. А по поводу ностальгии — знаете, иногда бывает жаль, что Россия так далеко, за океаном, а то, кажется, сел бы в поезд и — домой. — Как, на ваш взгляд, кинематограф у нас развивается? Есть интересные режиссеры, актеры? Какой-то прорыв в кино наблюдается или пока все статично? — Мне кажется, таланты в России не иссякли, но выбивание денег, поиски средств на фильмы — это тормозит процесс развития отечественного кино. Искажает художественные намерения. Но, повторяю, таланты не иссякли, и работы интересные есть. Я не теряю надежды, что российские фильмы найдут широкий отклик и признание зрителей во всем мире. — Вы верите в возрождение России? — Конечно. Она обновляется, она меняется, безусловно. Я считаю, что она жива, она всегда с Богом. В этом плане надежды очень большие. — Ваши пожелания нашим читателям? — Мне проще общаться с людьми, которых я вижу. Я желаю вам продолжать в том же духе — заниматься тем, что дорого вашему сердцу, чтобы у вас было больше читателей, чтобы ваша газета стала широко известной. Чем больше Слово Божие доходит до людей, тем больше надежды, тепла разливается по свету, тем больше любви. Это очень важно! — Спасибо большое, Родион Рафаилович! Здоровья вам и творческих успехов! Помните, что мы вас очень любим, гордимся вами. Будем с радостью ждать ваших фильмов, новых ролей, сценариев! Вел беседу Сергей РОМАНОВ Фотографии из архива Р. Нахапетова | К оглавлению | К предыдущей странице | К следующей странице |
|
|
РОДИОН НАХАПЕТОВ — ЧЕЛОВЕК С УНИКАЛЬНОЙ СУДЬБОЙ. Он — актер, режиссер и сценарист, народный артист России, лауреат Государственной премии и многочисленных призов кинофестивалей. Отечественный зритель помнит его по таким фильмам, как «Живет такой парень», «Влюбленные», «Первый снег», «Пароль не нужен», «Это сладкое слово — свобода!», «Раба любви», «Торпедоносцы» и др. В качестве режиссера Родион Нахапетов снял фильмы «Враги», «Идущий следом», «Не стреляйте в белых лебедей» и многие другие. В 1989 году он переехал в США, где работал в Голливуде. Как и в России, он добился там немалых успехов, проявив незаурядные способности не только как режиссера, но и как сценариста, а также продюсера. Мы попросили этого замечательного человека дать интервью нашему православному изданию, и он с радостью согласился это сделать. Вот какой у нас состоялся разговор.
