Даниэль Арно: «У России великое будущее!»

ДАНИЭЛЬ — необычный человек. Он — француз, любящий Россию, долгое время он жил на Западе, а потом приехал к нам. У него — русская жена, дети. Даниэль — православный христианин, прихожанин храма Феодоровской иконы Божией Матери. У него есть возможность сравнивать Россию с западным миром. Об этом и другом шла речь при нашей личной встрече.

Как я попал в Россию

— Даниэль, как вы попали в Россию?

— Пять лет назад мы приехали из Киева. У меня там было свое дело, но из-за некоторых трудностей нам пришлось закрыть предприятие, и я начал новый проект. Для этого проекта нужны были новые технологии, а технологии были в России. Что касается моей работы, я мог бы работать где угодно. И если я могу работать и во Франции и в России, то это мой собственный выбор — то, что мы живем сегодня в России.

— Как и где вы познакомились с вашей женой?

ФРАНЦИЯ. Прогулка по Средиземному морю с женой Еленой и сыном Арсением

— Это очень смешно. Ребенком я жил в США, и я туда возвратился, будучи взрослым — на 3 года по работе. Когда я приехал (а я приехал с моими детскими воспоминаниями), я был шокирован американской культурой. Мне было очень одиноко, и поскольку скучал, решил найти что-то такое, что могло бы оживить мои мозги. Я вспомнил, что когда учился в школе, изучал немного русский язык. А почему бы мне не заняться русским, подумал я? Я начал искать кого-нибудь, кто мог бы мне преподать уроки русского языка. Мне сказали: «Есть один симпатичный человек, дает хорошие уроки». Вот так я и встретил Лену, она стала моим преподавателем.

— Какое тогда было ваше отношение к вере?

— Я был далек тогда от веры, да и вообще от любой духовной жизни, какой бы то ни было. В США у меня была тенденция удаляться от всего этого, как и у окружающих меня людей. Впоследствии мы с Леной поженились и переехали жить в Россию.

Вера в русских сидит

— А у вас семья была религиозная, верующая?

ДАНИЭЛЬ С СЫНОВЬЯМИ после богослужения

— Непосредственно родители были атеистами. Единственное исключение — мой дед по линии отца. Он был евреем и очень верующим. Дед был известным человеком во Франции, философом, почетным членом Французской Академии. Он написал много книг по истории и богословию, которые до сих пор используют на исторических факультетах в университетах Франции, также в Свято-Сергиевском институте в Париже. Духовность я открыл, читая его книги, но гораздо позднее, уже в 23 или в 24 года. Я получил небольшое еврейское религиозное воспитание, где-то полтора года. Моя мать записала меня на эти курсы, правда, потом забрала меня оттуда, объявив, что религия есть опиум для народа. И, так как она сама была атеисткой, то рос я скорее в обстановке полного отрицания Бога. Уже позднее я обнаружил, что такое духовность, и прежде всего, как я уже сказал, через книги моего дедушки. Если дедушка был верующим евреем, то моя бабушка была католичкой. И дедушка считал, что дети сами должны выбрать веру. И в конце концов я выбрал... Может быть, для дедушки был бы удивителен такой выбор, но тем не менее...

— А Лена уже тогда была верующая?

— Она редко ходила в церковь, но у нее уже была вера, которая в русских сидит.

— А вы считаете, что в русских вера сидит?

— Да, это то, что я чувствую в русских. Даже если мы начинаем сравнивать атеизм французский и русский — это совершенно разные вещи. Потому что, если чуть-чуть поскребешь по русскому атеизму, то там находишь такую веру!

— Интересно! А если поскребешь по французскому атеизму?

— То там будет такое глубокое отрицание, что страшно!

— Русские более религиозны, чем французы...

— Да, да, да! Это очевидный факт для меня!

СТАРШИЙ СЫН Сергей с младшим Арсением

В Православии есть глубина и мудрость

— Все-таки, как вы в Православие пришли?

— Надо быть скромным в этом вопросе. Дело в том, что моя жена была православной. И здесь, если хотите, своего рода божественный случай. По всей вероятности, я на самом деле уже находился в поиске. Когда я открыл для себя Православие, у меня была уже возможность сравнивать его с католицизмом, с которым я был знаком. В христианстве есть мудрость. Но в современной Франции существует тенденция отождествлять такие вещи, как духовность, мудрость — с восточными религиями, с буддизмом, с восточной практикой. И поэтому христианство не ассоциируется с этими явлениями. Может быть, то, что я сейчас говорю, обидит католиков, но эту мудрость, глубину — я нашел в Православии.

— Означает ли это, что на Западе не знают Православие?

— Да, совершенно не знают. И Православие гораздо менее известно, чем буддизм. Потому что его рассматривают как одну из ветвей Католической Церкви, для многих это то же самое, что католицизм, поэтому здесь ничего такого нового открывать не надо.

— А с католицизмом все понятно, интереса нет?

— В любом случае, во Франции (не могу сказать про другие страны) происходит очень сильное отторжение католицизма. Это еще гораздо утонченнее, чем вообще любое отрицание клерикализма как такового. Люди, говорящие, что они католики, в церковь уже не ходят. Желающие иметь духовную жизнь ищут ее в другом месте, но не в христианстве. Они идут в ислам, в буддизм. А Православие для них — это всего лишь часть христианства, поэтому к православным христианам они не идут.

— А что есть такого в Православии, чего нет в католицизме?

— К сожалению, я недостаточно знаю католицизм, чтобы сказать, чего такого там нет. Лично я не почувствовал, когда говорил с католиками — друзьями во Франции, что их вера — это их образ жизни, размышления над смыслом жизни, работа над самим собой. Считается, как я уже сказал, что это только в восточных религиях есть поиск своего пути. Однако его можно найти в Православии, и это становится совершенно очевидным, когда читаешь православную литературу и участвуешь в богослужениях.

Умом Россию не понять…

ВО ВРЕМЯ крестного хода

— Согласны ли вы с тем, что Россию трудно понять, не понимая ее истории, религии, не зная Православия? Почему Россию до конца не могут понять? Откуда столько критики России?

— Сначала я по первому вопросу: необходимо ли Православие, чтобы понять Россию? Можно понять часть России без Православия, и, если мы будем интересоваться только экономическими и политическими аспектами, то, конечно, можно без этого совершенно спокойно обойтись.

— Но вот, скажем, во Франции русских не очень понимают...

— Если речь идет о глубинном понимании, понимание и знание Православия очень полезно. Но я думаю, что есть непонимание культурное — есть полное непонимание истории России, потому что у Франции — такое, так сказать, немного тяжелое отношение к этой истории. Франция была очень коммунистической страной. И сегодня во Франции нам не удается совершенно отвязаться от этого образа прошлого, чтобы понимать историю российского коммунизма таким, каким он был на самом деле. Для французов, и вообще для западных людей, очень тяжело принять то, что Россия не пойдет по тому же пути, что они. Россия имеет довольно отличную от Запада культуру, но в то же время не настолько, как, предположим, Африка или Китай. Мы понимаем прекрасно, что китайцы пойдут по другому пути, и это нас никак не смущает. Но когда ты приезжаешь в Россию, то видишь, что это европейская страна; но в то же самое время видишь, что это совсем другая Европа. Все это создает целую массу недопониманий, которые потом эксплуатируются и прессой, и муссируются, где угодно еще. Поэтому, к сожалению, Россия строго судится во многих журналах и газетах. Но когда говоришь с людьми вообще, видишь сразу, что многим хочется, чтобы Россия вышла из рамок, в которые ее пытается заключить пресса, и на самом деле, интерес этот очень благожелательный, очень благодушный.

— А почему так сурово судится Россия?

— Я думаю, определенную роль играет политика. Теперь, когда Россия снова может защищать свои интересы, возникают различные конфликтные ситуации. Так что становится понятно, что некоторым политическим группам выгодно осквернять образ России. И это нетрудно: с помощью современных средств коммуникаций пробуждаются былые страхи и фантазии, чтобы манипулировать общественным мнением. Также сегодня экономический фактор играет немаловажную роль. За довольно короткий период времени Россия сумела достичь такого уровня экономики, что может покупать западные компании. Это тоже нервирует людей Запада. Ведь почти на протяжении двухсот лет они привыкли быть мировыми лидерами. Запад много инвестировал в Россиию, Китай, Индию и т. д. И вдруг они наблюдают, как русские компании и банки покупают западные предприятия или инвестируют в Западную Европу. И это является шоком, который подрывает устоявшееся веками мнение о доминировании Запада. Такие быстрые перемены в старом мировом порядке создают много беспокойства в западном свете, и это выплескивается в СМИ в негативном тоне. Похоже, что Западу трудно смотреть на Россию, как на страну равную себе.

— Получается, что сильная Россия никому не нужна? Боятся непредсказуемости России?

— Не так все просто. Любой, кто посмотрит на карту и хоть немного ориентируется в истории, поймет, каким потенциалом обладает Россия, и может опасаться той власти, которую она сможет получить, если окажется не в тех руках... С другой стороны, чем слабее Россия, тем непредсказуемее. Часто во Франции можно видеть и слышать фразу: нам нужна сильная Россия для стабильности в мире. Если постараться выразить кратко, ответ на эти вопросы лежит в отношении Запада к России, которое есть смесь опасения и манящего интереса.

Зачем в России много пьют?

— Даниэль, как вам в России живется?

(Пауза) — Я думаю, как ответить на этот вопрос...

— Хорошо, плохо? Интересно вам здесь — неинтересно?

— У меня здоровые отношения с вашей страной. Не считаю, что все однозначно хорошо или однозначно плохо. То, что мне кажется самым отрицательным на данный момент, — это две вещи. Первая: на Украине и в России — это пьянство, особенно среди молодежи и даже подростков. Это просто пугает, и это очень грустно. Наверное, взрослые делают что-то не то, воспитывая своих детей... Помню, в первый год нашего переезда меня шокировала организация новогодней вечеринки для 9-классников в... ночном клубе! И организовывал такое развлечение родительский комитет! Это где же видано, чтоб родители приучали своих детей к ночным клубам!

Вторая вещь — более тонкая. Мне кажется, что у русских людей очень сложные взаимоотношения с историей собственной страны. Это видно из разговоров, из которых ясно, что они видят страну только такой, какая она есть сейчас, не представляя, куда она движется и даже... откуда. Советский Союз рассматривается как промежуточный этап между дореволюционной Россией и новой Россией, которые имеют между собой мало общего или даже почти ничего. Со стороны кажется, что люди не видят некоторой преемственности серьезных изменений, происшедших в 1917 году, а затем в 1990-х. Это становится особенно очевидно при разговоре с человеком, родившимся в советское время — такое ощущение, что это было время ссылки. Мир, в котором они родились и выросли, исчез навсегда. И, может быть, отчасти это ответ на вопросы, о которых я говорил до этого по поводу воспитания детей и алкоголизма. Мне кажется, очень сложно воспитывать своего ребенка, когда все институты, идеи, структуры твоего прошлого ушли в небытие. Воспитывая детей, мы всегда возвращаемся к опыту нашего собственного детства. Мы обращаемся к своим ценностям, институтам и так далее, в которых мы выросли. Для французов мир существенно изменился за последние 30 лет, но перемены происходили постепенно, и мы по-прежнему можем опираться на опыт нашего детства при воспитании своих собственных детей. В случае с Советским Союзом изменения носили гораздо более острый характер, мир детства многих нынешних взрослых просто исчез. Им приходится начинать процесс воспитания с нуля, как будто они абсолютно одни — наедине с теми проблемами, которые возникают при воспитании ребенка... Это огромная проблема, она кроется в отсутствии преемственности молодежи и старшего поколения. Многие русские не представляют, каким будет их будущее, у них нет проекции на будущее как таковое.

— Может быть, это связано с тем, что у нас нет сейчас идеологии? Ради чего человеку вообще жить? Вы, наверное, знаете, что у нас до революции была национальная идея «За Веру, Царя и Отечество!». Сейчас нет ни веры, ни царя, а Отечество непонятно какое...

— Это не только русская проблема. На Западе у нас то же самое. У нас тоже нет никакой идеологии. Ну, может быть, идеология «потребительского капитализма», который спровоцировал этот кризис, переживаемый нами.

— Идеология поклонения золотому тельцу?

— Да, можно сказать, так. Но вообще-то это намного глубже. Наше общество издавна основывалось на библейских ценностях. Одна из наиболее важных ценностей — это ответственность, индивидуальная и коллективная. Некоторые же ученые сегодня пытаются доказать,что богатство или бедность — это проблема генетическая. Новое французское правительство подумывает ввести в школах программу, выявляющую детей (начиная с 6-летнего возраста) со склонностью к правонарушениям. Исходя из таких умозаключений, ребенок уже рожден с программой быть успешным и богатым или неудачником, законопослушным гражданином или хулиганом. И это только одна из библейских ценностей, которые подвергаются нападкам.

У России великое будущее

— Теперь расскажите, что у нас есть положительного?

— Это, по моему личному опыту, люди, с которыми я работаю. Я вижу совершенно замечательных людей, их серьезное отношение к работе, старание и, главное, ответственность. В основном это люди, которым нет еще 35-ти лет, это новые силы России, если хотите. Когда видишь этих людей, тогда говоришь себе: «У России великое будущее». Я думаю, у вас происходит духовное обновление, это позволит русским найти тот самый смысл, который ищут все и повсюду. Я испытываю настоящий оптимизм! Хотя знаю, что на все нужно время и что видимое улучшение не случится завтра... Так же, я думаю, можно смотреть более позитивно на все трудности, о которых мы говорили. Я не знаю, какая страна выдержала бы такую трагическую историю и сохранилась бы. То, что Россия выжила и теперь набирает силу, и это благодаря именно своему народу, должно вселять в каждого русского человека надежду и гордость.

— К Путину есть доверие?

(Пауза, глубоко задумался.)

— Можно не отвечать...

— Не знаю... я думаю, что когда идет такая персонализация власти... Делать из человека дирижера, который ведет всех — нужно ли это? Я не думаю, что сегодняшняя власть в России очень сильна. Однако надо отдать должное нынешней администрации за то, что не позволили раздробить страну — ведь многие прогнозировали полный развал России, за умение удержать ее единство и создать условия для нового старта.

— То есть к Богу. Расскажите в двух словах о вашей семье.

— Я не знаю, что сказать. У меня прекрасная жена, красавица. Я как-то прочитал у святого Иоана Златоуста, что хорошая жена — это дар Божий. И я благодарю Господа ежедневно за это. У нас замечательные дети: младший Арсений, ему почти 5 лет, очень веселый и всегда нас всех смешит; Александр, активный прихожанин нашего храма, переходит в 10-й класс, увлекается подводным плаванием и водным поло. Сергей, ему уже 19, сейчас учится и работает в Марселе. Нашим детям повезло, я думаю, — в них сошлись две культуры: французская и русская. Я очень надеюсь,что они возьмут из них лучшее.

Господь меня спасал не раз

— Даниэль, были ли у вас в жизни случаи, когда вы ощущали руку Божью, когда вас Бог спасал?

— Не считаю себя достойным чувствовать это. Есть люди святые, которые очень сильно чувствуют, как их ведет рука Божья. Я среди тех людей, которые могут оказаться перед лицом такой ситуации и понять, что их вела рука Божья, а вот именно почувствовать это — этого нет.

— Может быть, вам угрожала опасность и какая-то сила вмешалась и спасла вас?

— Самое яркое воспоминание, хотя оно очень короткое, такое. Я был еще студентом и сдавал урок вождения. Я ехал по очень узкой улочке, которая пересекалась с другой, и вдруг я резко, неожиданно для себя, нажал на тормоз и остановил машину. В это же мгновение справа промчалась машина очень быстро, как молния, и у меня не было никаких возможностей свернуть. Там произошло что-то такое, что рационально нельзя было объяснить.

— То есть машина должна была налететь? И что-то вмешалось...

— Эта машина мчалась на скорости больше 100 км в час, и она должна была столкнуться со мной. А я вдруг затормозил, хотя не было никакого резона тормозить перед перекрестком. Улица была узкая, и я не мог видеть тот автомобиль. Если бы я тогда не затормозил, машина бы просто врезалась в дверцу, где я сидел, и от меня ничего не осталось бы. Это все произошло в какие-то доли секунды! Потом у нас был сложный период в жизни: мы оказались вовлеченными в многолетнюю судебную тяжбу, и было множество случаев явной Божьей защиты и помощи. Но об этом лучше расскажет Лена.

— Спасибо. Это тоже воля Божья, наверное. Скажите несколько слов пожеланий. Что можно пожелать человеку, живущему в России?

— Именно в России?

— Необязательно. Газету читают не только в России, но, в основном, она все-таки о России.

— Самое важное в то время, когда Россия вновь открывает способы потребления и кто-то обогащается, не потерять из виду то, что не общество потребления дает смысл жизни человеку. И другое, то, что мне кажется очень важным, — это быть очень чутким к неравенству и к несправедливости. Потому что часто бывает, что люди живут очень-очень хорошо, и их не трогает, что другие люди живут намного хуже, что они находятся в отчаянии. Теряется чувство солидарности, а важно, чтобы это чувство сохранялось.

— Вы человек счастливый?

— Да.

— Что такое счастье?

— Я думаю, отдавать себе отчет в том, насколько удивительно все то, чем мы обладаем — это и есть счастье.

Когда я вижу своего мальчика, который здоров — это уже такая удивительная вещь! О чем еще можно говорить? Я говорю по-русски: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!»

Вел беседу Арсений НОВИКОВ
Фото из архива Даниэля Арно

| К оглавлению | К предыдущей странице | К следующей странице |

Спаси вас Господи!

Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.

Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru

Начало Карта сайта Контакты Архив Наверх