А мне теперь не страшно - я знаю что есть Бог!

«А МНЕ ТЕПЕРЬ НЕ СТРАШНО — я знаю, что есть Бог!» Такие слова сказал, а вернее, прошептал незадолго до смерти Николай Ильич Зозуль (см. фото). «Кто же это такой? — вероятно, задумается читатель. — Что-то не припомню такого... Наверное, какой-нибудь знаменитый церковный деятель, священник или богослов. А может, праведник, прославившийся благочестивой жизнью?»
НЕ НАПРЯГАЙ ПАМЯТЬ, мой дорогой читатель — это будет напрасно. Не был Николай Ильич ни тем, ни другим, ни третьим. Более того, не был он при жизни вообще верующим человеком. И даже вот что еще скажу: был он самым что ни на есть противником Бога и Его Церкви. Каких только ужасных ругательств не произносил Николай Ильич относительно веры, как только не высмеивал своих верующих близких — жену и дочерей! Как только не богохульствовал (в самом прямом смысле слова)!

Так почему же история о таком человеке оказалась на страницах христианской газеты? Место ли ей здесь?
Да, дорогой читатель, ей здесь самое место. Потому что это не история о жизни грешника. Это история о смерти спасенного человека. История о великой силе молитвы. История о безграничной любви и милости Божьей ко всем грешникам земли.

Николай

Итак, жил-был самый обыкновенный человек, Николай Зозуль. Хорошо жил, честно. Двадцать пять лет отдал нелегкой службе в милиции, где пришлось всякого повидать. Особенно так называемой «изнанки жизни» — жестокости и преступлений (такова уж специфика этой работы). Несмотря на это, не стал Николай черствым человеком, не превратился в прожженного циника. Как будто и не прилипла к душе его эта грязь, с которой каждый день сталкивался. Как был, так и остался добрым, отзывчивым на чужую беду человеком. А вот о себе, о своем покое мало заботился.

Взять хотя бы такой пример. Жил Николай с женой и двумя дочерьми в деревянном домике под Зеленогорском. И только ему одному во всей округе, как сотруднику милиции, установили дома телефон. И вот соседи давай то и дело: «Коля, пусти позвонить!» Так потихоньку привыкли, что ходили как к себе домой, уже и разрешения спрашивать перестали. Да еще для удобства дорожку себе протоптали прямо через его огород — чего там кругом обходить! Уж сколько раз дочери просили: «Папа! Запрети ты им, совсем распоясались! Днем и ночью покоя нет!» А Николай только смеется да рукой машет: «Ничего, дочки! Раз ходят — значит, нужно. Нельзя людей обижать, по-хорошему надо!» Вроде мелочь, а многое о человеке сказать может.

Словом, все было в семье Николая хорошо и ладно, но... Ох уж это маленькое «но»! Есть оно в жизни всякого человека, и про каждого из нас можно сказать: «Все у него хорошо, но...» А почему, спросите вы? На этот вопрос очень просто отвечает Библия: «Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы...» (Еккл. 7:20). Вот и у Николая так: был он замечательным во всех отношениях человеком, но... безбожником. Едва при нем начинался разговор о чем-нибудь, что связано с Богом, словно подменяли его. Превращался этот добрейший отец семейства (и дедушка) в яростного ругателя и насмешника. И так его улыбчивое лицо при этом искажалось, что смотреть страшно было. А слушать — еще страшнее, потому что такие слова говорил Николай по адресу Бога, Церкви и верующих, что, как говорится, хоть святых выноси. Жена, Раиса Алексеевна, вспоминала после: «Когда Коля начинал ругаться насчет всего духовного, я не могла этого слышать — такие бы-ли страшные слова. Мне казалось — вот сейчас ударит молния с неба и поразит его на месте за это богохульство!»

Страдания

Но нет — не поразила Николая Ильича молния. А поразила его внезапно тяжелая болезнь, и не отпускала уже до конца. Совсем как написано: «...он вразумляется болезнью на ложе своем и жестокою болью во всех костях своих... И душа его приближается к могиле, и жизнь его — к смерти» (Иов. 33:19-22). Тяжело, невыносимо страдал Николай: больница, реанимация, снова больница и вновь реанимация... Не буду, дорогой читатель, мучить тебя медицинскими подробностями. Скажу лишь, что сильно досталось и больному, и родным его, особенно жене. Она неотлучно находилась при нем до последней минуты, падая с ног от усталости. Признавалась потом, что возненавидела... собственное имя, потому что больной, тяжко страдая, непрестанно звал ее к себе: «Рая! Рая! Где ты?» И так днем и ночью.

Молитва

Казалось бы, все ясно. И кто-то мог бы злорадно сказать: «Ну вот! Получай, богохульник, по заслугам! Бог — Он правду видит!» Да, Он видит правду. Да, Он наказывает, и порой очень больно. Но Он также и милует, и прощает, и более того — избавляет человека от тех мук, которые ждут грешника там, за гробом. А те муки куда страшнее любых земных мучений, и самое страшное — то, что конца им уже не будет. Никогда. Недаром написал святой Апостол Петр: «И если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный где явится?» (1 Петр. 4:18). Иными словами, если верующий человек, настоящий христианин, едва спасается от вечной погибели, что же ожидает на суде Божьем отъявленного грешника? Не знал и не хотел знать об этом умирающий Николай Ильич Зозуль. Но зато знала об ужасной посмертной участи любого грешника его жена, знали дочери. Знали, потому что они — христианки. И потому каждый день молились о погибающей душе мужа и отца. Молились, когда уже, казалось, не было никакой надежды — умирающий почти все время был без сознания, а когда приходил в себя, кричал и стонал от боли. Молилась и церковь, молились священнослужители, молились все верующие родственники. И молитвы не остались без ответа.

Покаяние

За три дня до кончины Николай Ильич пришел в себя и вдруг... улыбнулся. И так странно было видеть улыбку на этом изможденном страданием лице, что жена не поверила своим глазам. Он же позвал ее к себе и, когда нагнулась к нему, прошептал:

— А мне теперь не страшно — я знаю, что есть Бог!

Раиса Алексеевна растерялась. Это же надо — так ждала она этих слов, а тут вдруг растерялась. Но Николай Ильич теперь сам знал, что ему делать. Он каялся перед Богом, и видно было, что это настоящее, выстраданное, осознанное покаяние человека, стоящего на пороге вечности. Слезы текли по его щекам, а он все просил прощения у Бога — за всю свою безбожную жизнь, за множество грехов, за ругательства и поношения...
Потом Николай Ильич — впервые в жизни — попросил читать ему Евангелие. И жена, стараясь не плакать, читала ему слова Господа Иисуса:
— Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам...
И тут осознала, что это для нее — это она просила, и ей было дано. Это она стучала, и ей отворили.
А когда прочитала про раскаявшегося разбойника (того, которого на кресте простил Господь), Николай Ильич попросил прочитать еще раз. А после показал пальцем на себя и прошептал: «Обо мне это... я разбойник и есть...» И это окончательно убедило Раису Алексеевну в том, что муж покаялся от всего сердца.

Увидел ли умирающий какое-то видение, находясь в бессознательном состоянии? Иди как-то иначе открылся ему Господь? Этого нам уже не узнать — «неисповедимы пути Господни». В том числе и пути к нашим закоснелым во грехе сердцам.

Смерть

Потом он снова впал в забытье, затем очнулся и страдал от жестокой боли во всем теле. Но теперь и в страданиях его было нечто новое: при каждом приступе боли не ругался Николай Ильич как прежде, а только повторял: — Господи, прости! Прости, Господи! «О человек! — писал когда-то один из отцов Церкви. — Ну что за труд сказать тебе: “Господи, прости!”» Оказывается, это непосильный труд для многих — сказать из глубины души эти два простых слова: «Господи, прости!» А ведь только эти два слова и ждет Господь от нас. Ждет порой в течение всей нашей жизни. И часто бывает, увы — так и не может дождаться...

А Николай Ильич на следующее утро впервые проснулся без боли. Спокойно покушал из любящих рук жены, потом вздохнул два раза глубоко — и отошел. Оставила душа его измученное болезнью тело и понеслась к небесным обителям Божьим. Понеслась уже новой, очищенной покаянием. Туда, где «смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло».

Послесловие

Вот такая история — об услышанной молитве и о прощении милосердным Богом раскаявшегося грешника. И записал я ее для тех, кто молится о своих погибающих во грехе дорогих и любимых — молитесь до конца, рук не опуская! А также и для тех, за кого молятся, — думай, друг дорогой, пока жив еще! Не пора ли уже пасть на колени перед Создателем и сказать от чистого сердца те самые «заветные», главные слова:

— Господи, прости! Прости, Господи!
Быть может, кто-то скажет: «Ну, такого не бывает! Не прощает Бог того, кто Его всю жизнь злословил и против Него шел». И ошибется. По крайней мере, еще один такой человек нам известен. Это святой Апостол Павел, который был не просто «хулитель, и гонитель, и обидчик» Церкви Божьей, но «даже до смерти гнал христиан, связывая и предавая в темницу и мужчин и женщин» (Деян. 22:4). И такого-то злодея Бог не только простил, но и сделал Своим верховным Апостолом. Так что не будем спешить ставить на ком-то печать «отверженного Богом», пока Бог Сам не скажет последнего слова. А лучше будем молиться за этого человека!

***

Когда хоронили Николая Ильича, я не мог наглядеться на его красивое, спокойное, умиротворенное лицо — лицо человека, успевшего сделать главное дело в земной жизни. Мне казалось, что покойный вот-вот улыбнется. Но потом я понял — он уже улыбается нам. Оттуда.

Андрей МАЕРШИН

К оглавлению

Спаси вас Господи!

Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.

Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru

Начало Карта сайта Контакты Архив Наверх