Как убивали императора

«АЛЕКСАНДР II (1818–1881), российский император, старший сын Николая I. Родился 17 (29) апреля 1818 г. в Москве».

1 марта 1881 года, в Прощенное воскресенье, в Петербурге прогремели взрывы. Бомба, брошенная рукой террориста, унесла жизнь Александра II — одного из лучших российских императоров, в народе прозванного Освободителем. Люди, причастные к теракту, вскоре были схвачены. Какими они были — заговорщики, поднявшие руку на императора?

Ученик нигилиста

…Он был примерным мальчиком, учился на одни пятерки. Рос в мещанской семье управляющего лесопильным заводом. Окончил Череповецкое реальное училище. Старушка вдова, у которой он снимал комнату, вспоминает о нем: «…Он всегда был поведения хорошего, иногда, например, услышит, что мальчики выражают вольные мысли, так он опровергал все это. Лаской с ним можно было сделать все, и он послушается… Набожнее других и с охотой ходил в церковь».

Среди преподавателей училища был и один учитель-нигилист, который оказал на мальчика огромное воздействие.

Заразившись от учителя сочувствием к революционному движению, он приехал в Петербург. Поступил в Горный институт, но вскоре бросил учебу. Связался с революционерами, организовывал рабочие кружки на фабриках. Вскоре его заметил Андрей Желябов — один из лидеров террористической партии «Народная воля». Он предложил вчерашнему школьнику стать бомбометателем, и тот согласился. Что его подстегнуло тогда — неизвестно. Один из участников подготовки теракта, А. Тырков, объяснил это так: «Если предложение выступить метальщиком было сделано при нем или прямо ему в упор, очень может быть, что… он не захотел показаться трусом в глазах Желябова или перед самим собой и принял предложение».

Но как бы то ни было, а в тот роковой день 19-летний Николай Рысаков со снарядом в руках оказался на набережной Екатерининского канала. К нему приближалась императорская карета…

Взрыв был страшным. Взметнулся столб белого дыма, карету подбросило вверх. Император не пострадал, но несколько человек были ранены, один из конвойных казаков погиб, в луже крови умирал 14-летний мальчик, случайно оказавшийся поблизости… Рысакова схватили.

— Я жив, слава Богу… — сказал император.

— Еще слава ли Богу! — отвечал Рысаков, и сейчас же раздался еще один взрыв.

Его звали «Котик»…

После этого взрыва все смешалось в дыму и снежной пыли. А когда дым рассеялся, открылась страшная картина: на залитом кровью снегу лежали вперемешку десятки раненых. Прислонившись спиной к решетке канала, упираясь руками в панель, без шинели и без фуражки полулежал Александр II. Ноги были раздроблены ниже колен, тело висело кусками. А неподалеку лежал истекающий кровью террорист, который бросил в него бомбу — Игнатий Гриневицкий.

Гриневицкий родился в мелкопоместной польской стародворянской семье. Учился в реальной гимназии, был одним из лучших учеников, за дружелюбие и мягкий характер получил прозвище «Котик», впоследствии ставшее его подпольной кличкой. Обладал сильно развитым чувством справедливости и был очень религиозен. Но революционные идеи увлекли его. Он стал одним из самых деятельных членов «Народной воли». Ему выпала роль камикадзе. На теракт шел сознательно, со спокойной душой, без колебаний и страха. Вот строчки из его завещания:

«Александр II должен умереть. Дни его сочтены.

…Он умрет, а вместе с ним умрем и мы, его враги, его убийцы.

Это необходимо для дела свободы, так как тем самым значительно пошатнется то, что хитрые люди зовут правлением — монархическим, неограниченным, а мы — деспотизмом…

…Мне не придется участвовать в последней борьбе. Судьба обрекла меня на раннюю гибель, и я не увижу победы, не буду жить ни одного дня, ни часа в светлое время торжества, но считаю, что своей смертью сделаю все, что должен был сделать, и большего от меня никто, никто на свете требовать не может».

Куда уж больше… Израненный осколками своей же бомбы террорист без сознания лежал на снегу, и уже никто на свете не мог ему помочь.

Несостоявшийся убийца

Тут же, рядом, находился и третий бомбометатель — Иван Емельянов.

Иван Емельянов родился в деревне, в семье псаломщика. Воспитывался у состоятельного дяди. Окончил петербургское ремесленное училище. Бедность простых людей вызывала у него сочувствие, и он решил посвятить себя служению народу. Пылкий молодой человек был готов совершить теракт и открыто говорил об этом своим друзьям, среди которых оказалась знакомая Андрея Желябова. Она рассказала Желябову, который как раз набирал свою «боевую дружину», об этом юноше. Желябов встретился с ним и решил, что этот человек годится. Утром 1 марта 21-летний Иван Емельянов на конспиративной квартире вместе с другими террористами получил из рук Софьи Перовской снаряд и пошел убивать царя.

Но все получилось не так, как он думал. В момент взрывов Иван Емельянов находился шагах в двадцати от Александра II. Когда император упал, в молодом террористе вдруг проснулись человеческие чувства. И «совершенно инстинктивно», как сам он потом говорил, сжимая под мышкой завернутый в газету снаряд, он вместе с другими людьми бросился к Александру II, чтоб оказать ему помощь. Позабыв о снаряде, Иван Емельянов помог внести смертельно раненого императора в карету. Потом ушел. Снаряд отнес туда же, где его и получил.

Что же касается четвертого бомбометателя, Тимофея Михайлова (по плану, их было четверо), то он и вовсе не дошел до места преступления. По дороге он вдруг почувствовал, что не сможет этого сделать, и повернул обратно.

События развивались стремительно. В 3 часа 35 минут Александр II умер. Весть о том, что случилось, распространилась мгновенно. Народ хлынул на Дворцовую площадь. Люди плакали.

В 9 часов вечера в Придворном госпитале умер Гриневицкий.

Николай Рысаков, оказавшись в руках следственной власти, из циничного террориста вдруг превратился в растерянного мальчика, перепугавшегося того, что он наделал и что ему теперь за это будет. Он сразу же начал давать показания.

Бывшая швея

В ночь на 3-е марта была арестована Геся Гельфман — хозяйка конспиративной квартиры, где хранились бомбы. Гесе было 26 лет.

Она родилась в фанатичной еврейской семье, которая с ужасом смотрела на все, что исходило от христиан. Не в силах терпеть тяжесть семейного ига, бежала из дома родных. Родители ее прокляли.

Добравшись до Киева, она поступила работницей в швейную мастерскую. У нее появились подруги, которые вовлекли ее в революционную деятельность. Простая, малограмотная девушка легко поддалась агитации. Потом был суд, тюрьма и ссылка. Из тюрьмы Геся вышла ожесточенной. Революционерки, с которыми она сидела, накачали ее социалистическими идеями. Бежав из ссылки, Геся прибыла в Петербург и стала членом «Народной воли».

Тихая, скромная, бесконечно преданная своим новым друзьям-террористам, Геся Гельфман была у них на посылках. «Она охотно выполняла всякие роли: почтальона, рассыльного, часового; и часто работа была настолько утомительной, что изнуряла силы даже этой здоровой девушки, вышедшей из рабочей среды, — вспоминает народоволец С. М. Кравчинский. — Сколько раз, бывало, она возвращалась домой поздно ночью, измученная до изнеможения, после 14-ти часов беспрерывной беготни по городу. Но на следующий день она подымалась снова бодрая и опять принималась за работу». Она всегда была готова оказать услугу любому из своих соратников. Возможно, эти люди заменяли ей семью.

На тот момент, когда ее арестовали, Геся Гельфман была беременна.

«Апостол питерских рабочих»

З-го марта на конспиративной квартире попал в засаду Тимофей Михайлов.

22-летний Тимофей Михайлов — простой рабочий парень, известный на заводских окраинах как Тимоха — защитник обиженных рабочих. Он много раз заступался за них, борясь с несправедливой заводской администрацией. Входил в рабочие народнические кружки. Вступил в «Народную волю», собирался участвовать в теракте 1 марта. По уговору, он должен был первым метнуть снаряд. Накануне теракта он вместе с Рысаковым и Гриневицким ходил на пустырь испытывать самодельную бомбу. Но в день, назначенный для убийства, что-то заставило его повернуть обратно.

Тимофей Михайлов родился в деревне Гавриловка Смоленской губернии, в многодетной семье. В 15 лет приехал на заработки в Петербург, работал на разных заводах и фабриках. В 19 лет стал учиться грамоте под руководством одного из товарищей. Товарищ этот, вместе с грамотой, преподавал ему и социалистические идеи. Эти идеи захватили Михайлова, который за время своих скитаний по заводам насмотрелся немало несправедливостей. Он стал отстаивать права рабочих. «Апостолом петербургских рабочих» назовут его впоследствии на суде.

При задержании Михайлов оказал сопротивление, произвел шесть выстрелов из револьвера, ранил городового и помощника пристава.

Девушка с белым платочком

10-го марта на Невском проспекте была задержана девушка, которая с первого же слова захотела откупиться взяткой в 30 рублей, а когда это не удалось, призналась, что она — подруга Желябова, организатор покушения на Александра II, Софья Перовская.

…Она родилась в семье действительного статского советника, бывшего губернатора Санкт-Петербурга. Отца своего ненавидела. Нежно любила мать, которая тоже ее обожала. Взахлеб читала Чернышевского. В 17 лет ушла из дома. Причиной был конфликт: отцу не нравилось, что дочь общается с «подозрительными личностями». Жила по знакомым. А отец искал ее с полицией… Вернуть домой Софью он так и не смог.

А потом — понеслось… «Хождение в народ». Учительство в тверской глубинке, агитация среди крестьян. Агитация среди рабочих. Арест. Отец берет ее на поруки, но, оказавшись на свободе, Софья снова уезжает. Работа фельдшером в земской больнице, арест. Судебный процесс по делу революционеров-народников. Знакомство с Желябовым. Ссылка. Побег...

Участие в подготовке терактов под Москвой и в Одессе. Третий теракт с участием Перовской стал причиной смерти императора.

Она не походила на злодейку. Невысокого роста, белокурая, хрупкая, с миловидным лицом. Своей наружностью решительно не занималась, одевалась очень просто, но до страсти любила чистоту. Народоволец Л. Дейч вспоминает: «Тихим, мягким, почти детским тоном отстаивала она необходимость террора».

В ее характере сошлись, казалось бы, несовместимые черты. Любовь к «простым людям» — и беспощадность к политическим врагам. Требовательность к соратникам, доходящая до жестокости. Перовская не умела прощать. О ней говорили, что она способна довести человека до самоубийства за малейший промах.

В тот солнечный день она стояла неподалеку от бомбометателей и, увидев карету, подала им сигнал, взмахнув белым платочком.

Террорист-идеалист

17 марта был арестован Николай Кибальчич — изготовитель взрывчатки.

Кибальчич был сыном священника, рос в маленьком провинциальном городке. Отец хотел, чтобы его сын тоже стал священником. По его настоянию Николай окончил духовное училище, но потом воспротивился воле отца. В 16 лет он разорвал с ним отношения, в 20 — поступил в Медико-Хирургическую академию, там связался с народниками. Два года отсидел за хранение нелегальной литературы. В тюрьме поклялся: «Даю слово, что все мое время, все мои силы я употреблю на служение революции посредством террора». И свое слово сдержал.

Выйдя на волю, Кибальчич занялся изучением химии. Научился в домашних условиях производить динамит. Вступил в ряды народовольцев.

Он совсем не походил на экстремиста. Спокойный, вежливый. «Он был олицетворением простоты, скромности и доброты… — вспоминает Л. Дейч. — Спокойный кабинетный ученый…»

Между тем, при участии этого человека было предпринято шесть попыток убить Александра II, при этом страдали невинные люди. При взрыве в Зимнем дворце 5 февраля 1880 года погибло более 50-ти солдат. Последнее, седьмое покушение, стоило жизни не только императору. Кроме него, погибли еще 4 человека, 20 получили тяжелые травмы.

В своей характеристике Л. Дейч, пожалуй, был прав в одном: Кибальчич был «кабинетный» человек, в том смысле, что жизни он не знал. Интеллигент, непрактичный в быту, все свое время проводящий в четырех стенах, над формулами и чертежами. Он не знал, что такое любовь (не хотел тратить время на женщин). Он не знал, что такое радость (не давал себе отдыха, не умел развлекаться). Он не видел людей, умирающих от его бомб. Возможно, это зрелище перевернуло бы все его взгляды. Но он не думал о конкретных людях. Понятие боли было для него чем-то абстрактным. И он не боялся причинять людям боль.

Вожак и идеолог

Андрей Желябов, который возглавлял эту группу, во время теракта находился в тюрьме. Он сам планировал войти в четверку метальщиков, но ему помешал арест. 27 февраля его схватили. После ареста своих соратников он попросил приобщить себя к делу 1 марта.

Он родился в семье крепостного крестьянина. Либеральный помещик научил его читать, определил в гимназию. В гимназии Желябов прочел роман Чернышевского «Что делать?», и это стало поворотным моментом в его судьбе. После гимназии он поступил в университет, но был отчислен как неблагонадежный, бросил жену с ребенком и с головой ушел в революционную деятельность. «Хождение в народ» не принесло ожидаемых результатов, и Желябов решил, что террор — более действенное средство в классовой борьбе. «История движется ужасно тихо, надо ее подталкивать», — был убежден Желябов.

Харизматический лидер, он шел напролом. Он легко увлекался и умел увлекать других. «Хороший оратор, живой, деятельный, вероятно, предприимчивый, с умением бить на эффект», — пишет о нем А. Тырков, но в то же время отмечает: «Некоторые его личные черты могли, пожалуй, напугать воображение публики». И далее он поясняет: «Его натура стремилась подчинить себе окружающих… В нем была какая-то жестокость силы, которая сама неудержимо стремится вперед и толкает перед собой других».

И он добился своего. В июле 1879 года кучка заговорщиков, собравшихся в Липецке, вынесла императору смертный приговор. За несколько месяцев они создали мощную террористическую организацию, в которую входило около 500 человек в разных городах, с ежемесячным бюджетом 5000 рублей, со своим паспортным бюро, подпольными типографиями и динамитной мастерской. Открылась настоящая охота на императора, в которой были задействованы десятки человек. Желябов перелетал из города в город, организуя ряд покушений.

1 марта 1881 года мечта террориста сбылась: Александр II был убит.

Никто не хотел умирать

Судебный процесс был открытым. У обвиняемых была возможность высказаться, но никто, кроме Рысакова и Михайлова, не попытался что-то сказать в свое оправдание. Рысаков заявил, что не знал всей правды о партии, к которой принадлежал, и что он раскаивается. Михайлов сказал, что он хотел лишь защищать права рабочих и не ставил перед собой цель переворота. Кибальчич сидел с невозмутимым лицом, Желябов улыбался. Когда ему давали слово, он начинал пропагандировать свою партию. В своем последнем слове Перовская сказала, что это неправильно — называть их «безнравственными и жестокими».

Адвокаты, назначенные судом, честно сказали в защиту своих подопечных все, что смогли. Но, как и следовало ожидать, всех шестерых приговорили к смертной казни.

Рысаков написал Александру III отчаянное письмо, в котором умолял помиловать его, дать ему шанс хоть что-то исправить. Он был даже готов стать агентом царской охранки. Но император отказал. Впрочем, окажись Рысаков на свободе, скорее всего, бывшие «товарищи» расправились бы с ним как с предателем.

Геся Гельфман заявила, что она беременна, и ее казнь была отложена.

Желябов потребовал пересмотра дела и суда присяжных, надеясь, что «суд общественной совести не только вынесет нам оправдательный приговор, как Вере Засулич, но и выразит нам признательность отечества за деятельность особенно полезную».

Кибальчич написал императору пространное письмо, в котором утверждал, что революция в России неизбежна, поэтому необходимо предоставить революционерам свободу действий, дать им свободу слова и печати, во избежание террора. Александр III, прочитав письмо, сказал: «Нового ничего нет — фантазия больного воображения и видна во всем фальшивая точка зрения, на которой стоят эти социалисты, жалкие сыны отечества».

3 апреля 1881 года пятеро террористов были повешены.

Это была последняя публичная казнь в России. Их везли на Семеновский плац в позорных черных колесницах. На груди у каждого висела черная доска с белой надписью: «Цареубийца». Толпа, запрудившая улицы, была настроена к ним враждебно. Люди выкрикивали ругательства, грозили кулаками. Какую-то женщину интеллигентного вида, помахавшую террористам белым платочком, народ чуть не растерзал. Ее спасли вовремя подскочившие полицейские.

Желябов ехал вместе с Рысаковым. Рысаков был очень бледен и взволнован. Желябов выглядел не бодрее его и всю дорогу избегал смотреть на своего соседа. Может быть, не решался посмотреть в глаза мальчику, жизнь которого он погубил?

Рысакова казнили последним. Так уж получилось, что ему с начала до конца довелось видеть больше смертей, чем всем остальным участникам этой истории.

Что бы ни говорили впоследствии их соратники-народовольцы о том, что они ничего не боялись, на смерть шли бесстрашно и гордо, — в действительности это было не так. Всем было страшно, всем хотелось жить. Даже Перовской перед смертью изменило мужество.

У них была возможность обратиться к Богу

Накануне казни в тюрьму приходили священники. Рысаков охотно принял священника, долго беседовал с ним, исповедался и приобщился Святых Тайн. Михайлов также принял священника, довольно продолжительно говорил с ним, исповедался, но не причащался. Кибальчич дважды устраивал диспут, от исповеди и причастия отказался; в конце концов, он попросил священника оставить его. Желябов и Софья Перовская категорически отказались принять духовника.

ЖЕЛЯБОВ Андрей Иванович (1851-1881) — русский революционер-народник, член Исполнительного Комитета «Народной воли»


РЫСАКОВ Николай Иванович	ГРИНЕВИЦКИЙ Игнатий Иоахимович	ЕМЕЛЬЯНОВ Иван Пантелеймонович	ГЕЛЬФМАН Геся Мировна (Мееровна)

МИХАЙЛОВ Тимофей Михайлович	ПЕРОВСКАЯ Софья Львовна	КИБАЛЬЧИЧ Николай Иванович

P.S.: После казни террористов последовал разгром «Народной воли». Большинство ее членов оказались в тюрьме и на каторге.

Геся Гельфман пережила своих соратников на 8 месяцев. Смертную казнь ей заменили на бессрочную каторгу. Вскоре после родов у нее отобрали ребенка, и Геся умерла от горя. Ее девочка, помещенная в воспитательный дом, умерла, не прожив и года. А в 1884 году в Алексеевском равелине умер человек, который был отцом ребенка — народоволец Николай Колоткевич.

Из всех виновников гибели Александра II остался в живых лишь Иван Емельянов. Он был арестован 14 апреля 1881 года, приговорен к смертной казни, замененной на бессрочную каторгу. Заключение отбывал в Петропавловской крепости и на Каре. В 1889 году подал прошение о помиловании, был освобожден и поселился в Хабаровске. Умер в 1910 году.

Ксения РОМАНОВА
Фото: www.ru.wikipedia.org,
www.hrono.ru

| К оглавлению | К предыдущей странице | К следующей странице | [an error occurred while processing the directive]