|
электронная версия газеты |
|
|
|
|
|
Я вернулся в мой город,
знакомый до слез
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, — так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей.
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! Я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера...
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок.
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
Осип Мандельштам,
декабрь 1930
Питер — мой нежно любимый город. Это колыбель русского духа. Город,
где мечты рождаются. И где мечты — вдребезги разбиваются. Здесь совершались
великие события, плелись дворцовые заговоры и приводились в исполнение
приговоры…
Питер построил Петр. На крови, в глухих болотах. Петр думал о России.
Он не давал своим подчиненным спать, он строил корабли, стриг боярам
бороды, отсекал непокорным головы и пил, пил, пил вино… человеческих
страстей и пороков.
Город, в котором я живу, построен на человеческих костях. Он вскормлен
человеческим потом и омыт кровью десятков тысяч невинно убиенных.
Петр, однако, не был извергом. Подчинив себе Церковь, он думал не
о своей славе. И потому назвал город городом святого Петра («санкт»
— святой), одного из Апостолов Иисуса Христа. Чтобы удача была. Чтобы
как-то грехи свои замолить. Чтобы Ангел с крестом со своей высоты
величественным перстом осенял нас.
Петр созвал лучшие
умы России, он дал им чины и титулы, предоставил во владение лучшие
земли. Потянулись в Питер зодчие, художники и мастеровые со всей вселенской
округи — строить город-сказку, город-мечту.
Петр видел своим внутренним взором этот великий город — и радовался.
Взметнулись в небо кресты на золоченых куполах, зазвучала колокольная
звонница, застучали конские копыта по брусчатке, пошли стройной колонной
роты пехотинцев.
Началась золотая эпоха русской истории.
Город-сказка, город-мечта…
Европа, затаив дыхание, наблюдала, как из тьмы язычества, русского
невежества, вырастал этот небесный исполин. Университеты, музеи, выставки…
Балы, дворцы, маскарады… Расцвет наук и изящных искусств.
Россия посмотрела из своего окна в Европу и ухмыльнулась: а вы думали,
мы лаптем щи хлебаем? Добро пожаловать к нам, на чай с баранками и
русским душистым медом!
Ужо мы себя вам покажем!
Здесь были резиденции царей. Резиденции русских поэтов, писателей,
художников, композиторов. Здесь руками русских и иноземных умельцев
Бог творил чудеса.
Царь Петр умел удивляться. Он основал Кунсткамеру, заполнил ее заморскими
и отечественными диковинками. Он делился своим восторгом и удивлением
с соплеменниками. Порывистый как ветер, он снимал с нас фиговый листок
внешних приличий и, грохоча ботфортами, вел в кладовые и тайники могучего
русского духа, широкой русской души: «Проходи! Смотри! Поражайся!
Эй, немец, эй, швед, глянь: русские идут! То-то вам весело теперь
с нами в совместной Европе заживется!»
Скажите, кому мы помешали? Кого смутил наш странный, непредсказуемый
характер, наши успехи, наша сентиментальность, наши безудержные игры
и пляски?
Окно в Европу было открыто. Вместе с необходимыми и полезными товарами
из Европы к нам стали проникать смертоносные идеи. Напоенные кровью
французской революции, содержащие немыслимые для русского языка неологизмы:
«экспроприация», «эволюция» и разного рода «измы»…
Кому-то мы перешли дорогу, кто-то наточил на нас свой длинный острый
зуб, кого-то неприятно ослепила наша красота… В духовном мире началось
движение. Черные силы стали плести свой тайный заговор. Декабристы-масоны
вышли на Сенатскую площадь. Они твердо решили дать людям истинное
счастье. На прекрасных улицах и площадях города святого Петра стали
рваться бомбы. Рушились хрустальные замки, истекали кровью русские
цари и министры, пронзенные смертельными пулями и осколками.
Идеи, отработанные и признанные несостоятельными на Западе, были приняты
с радостью истосковавшейся по приключениям и авантюрам русской интеллигенцией.
Она грезила пожертвовать собой ради некоей высокой идеи и нашла, наконец,
эту идею в трудах Маркса и Энгельса.
Мы наш, мы новый «мир построим», — пели эти люди, держа руку на «Капитале»,
и сладко улыбались, предвкушая кровь… Ленин строчил свои бессмертные
произведения и по-отечески ободрял подготовку к грядущим разрушениям.
«Совесть, совесть свою заглушите, — ради счастья всего грядущего человечества!
Мы рай построим на земле, а значит — цель оправдывает средства», —
то и дело картавил он и потирал в страстном волнении руки. «Пролетариат,
не спи, экспроприируй, черт тебя побер-ри!» И народ подхватывал: «Никто
не даст нам избавленья: ни Бог, ни царь и ни герой. Добьемся мы освобожденья
своею собственной рукой!»
Пришла эпоха революционной смуты. И поднял руку брат на брата, Каин
— на Авеля. Завертелось чертово колесо безумной российской истории...
Мы, великий народ — добились своего. Царя — свергли, а затем — убили,
светлые научные и творческие умы — в каторги сослали, храмы — разрушили,
из монастырей — конюшни и психбольницы сделали.
И ушло с молотка накопленное веками богатство, растаяла радость в
глазах людей. Началась эпоха серых будней. Окно в Европу закрылось.
И сам город, как водится в таких случаях — переименовали. Питер стал
провинцией. Прежняя слава его стала меркнуть, стены величественных
дворцов обветшали, проходимцы овладели царскими чертогами.
Удивлению Европы не было предела: как непостижима, ты, русская душа!
Город — выжил. Он дышал — даже когда все вокруг было мертво. И когда
он был обложен со всех сторон окопами. Он не плакал, а только стонал,
поражая врага своим мужеством. Он замерзал среди рева и грохота орудийной
канонады. И саночки с детскими трупиками везли по Невскому. И ширились,
множились братские могилы на Пискаревском кладбище.
Так мы наказали себя. Так рассчитались за ошибки наших отцов, за нашу
глупость, легкомыслие, доверчивость, неверность, наш несносный максимализм.
Но что это я: критикую ли, возмущаюсь? Здесь жили мои предки, которых
унесла война на далекий Урал. Здесь, под Питером, погиб мой дед, расстрелянный
фашистами за подпольную деятельность. Нет его могилы, а единственная
фотография — пожелтела. Мои родители не смогли вернуться назад, а
я — вернулся. Это мой город. И нет его лучше на всем белом свете.
Пусть пенсионеры называют его по старинке «Ленинград», он — Питер.
Город-тайна, город-загадка. Отсюда началось падение России, отсюда,
верю, начнется ее возрождение.
Питер — непобедим, пока в нем живет Бог и покуда он носит имя святого
Петра.
Вот и сегодня… Все те же сирени цветут, и соловьи в парках заливаются.
И белые ночи будоражат наше воображение. Все тот же дух витает здесь,
все те же лица смотрят на нас с музейных холстов и с церковных мозаик.
Они глядят на нас из глубины веков — будто испытывая и оценивая нас:
«А что, братцы, сможете вновь окно в Европу прорубить? В мир западной
демократии свежим вихрем ворваться? Они там уже, поди, загнивать начали?
А сможете — проблемы свои победить: со СПИДом да наркоманией справиться?
А дело русских святых подвижников продолжить — слабо? А песни вечной
Божьей любви сочинить и спеть всенародно — по силам ли будет вам?
А, питерцы?»
Санкт-Петербург сегодня — именинник. Питеру — 300! Сюда съезжаются
иноземные президенты и министры, все флаги в гости будут к нам. Это
— славно, это здорово! ОМОН и милиция перекрыли все центральные дороги,
принимаются беспрецедентные меры безопасности. Строители и дворники
внешний лоск и марафет наводят. А голос с неба звучит: «Очнитесь,
питерцы, проснитесь! Готовьтесь к Моему приходу! Я — ваш Бог, ваш
Президент и Главнокомандующий. Вычистите мостовые своей души! Поднимите
флаги верности Моему Кресту! Прорвите, наконец, духовную блокаду дьявола!»
Живи, мой Питер! И жизни радуйся! Приблизилось к тебе Царство Небесное.
Кто ты есть для нас сегодня? Совесть России. Глас агонизирующей державы,
восстающей из праха и пепла ветхой истории. И пусть сегодня ты утопаешь
в слезах людских и непроходимая грязь покрыла твои дворы и проспекты,
ты еще проснешься!
Библия говорит: «В скорби своей они с раннего утра будут искать Меня
и говорить: “Пойдем и возвратимся к Господу”».
Сомневаешься, читатель? Я — ни на йоту. Наш Питер скажет еще свое
весомое слово, споет свою божественную — лебединую — песню! Ну, а
там — и Господь придет.
Вот тогда, братцы, и повеселимся!
Сергей Романов,
гл. редактор
Фото А. Новикова
Спаси вас Господи!
Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru
|
|
|
|
|
|
