|
электронная версия газеты |
|
|
|
|
|
Вифлеемский пастух
(Рождественская притча)
|
|  |
В ту ночь, когда забрезжил первый век
От Рождества, чтоб жизни не кончаться,
По городу метался человек, —
Никак в дома не мог он достучаться.
— Хозяева, нельзя ли огонька? —
Просил скорей не голосом, а сердцем, —
Хотя бы три горячих уголька.
Не для себя — для Матери с Младенцем.
В хлеву родился мальчик, видит Бог,
Лежит в яслях — холодной колыбели.
Но у почтенных граждан — сон глубок,
А кто не спал — впустить не захотели.
Квартал как будто вымер в звездный час,
Заволокло безмолвие слепое.
И Человек отчаялся, стучась,
За город побежал, в широко поле.
На пастбище всю ночь горел костер,
Вокруг него спокойно спало стадо.
И руки путник радостно простер:
— Ну, наконец-то! Это мне и надо!
Тут на него сторожевые псы
Набросились, от бешенства ощерясь.
Пастух в ответ ухмылку скрыл в усы,
В жестокосердной жажде диких зрелищ.
Но что такое? Будто в чудном сне,
Внезапно дух любви нашел на стаю.
Не слышно даже лая в тишине,
Собаки, словно вкопанные, встали.
Где грозный рык? Где щелканье зубов?
Куда девалась ярость к незнакомцу?
Собачье сердце тронула любовь,
И псы легли смиренно, словно овцы.
Пастух глаза в смятении протер:
«Нелепый сон. Как сладко в поле спится!»
Смеясь, подкинул хворосту в костер.
Он знал: к огню пришельцу не пробиться.
Сгрудились овцы в спящее кольцо,
И с ними на пути не разминуться.
Пахнуло жаром путнику в лицо,
Но до огня попробуй дотянуться!
Холодный пот смахнул пастух с лица:
Ужель рассудок бедного покинул?
Не шелохнулась ни одна овца,
Когда нежданный гость шагал по спинам.
— Прочь! — закричал пастух, потупив взор.
Он весь дрожал от страха и от злости:
— С тобой коротким будет разговор! —
И что есть силы кинул палкой в гостя.
Но снова чудеса явились вдруг:
В лицо со свистом палка полетела
И, словно птица, сделав полукруг,
И волоска пришельца не задела.
Понять пастух не может: «Как же так?
Собаки не берут, и даже палка!»
Старик с лица согнал улыбкой мрак:
— Тебе огня? Хоть весь возьми!
Не жалко!
Слова стекали с уст, как терпкий мед,
А сам держал за пазухою камень,
Злорадствуя: «Во что огонь возьмет?
Не понесет же голыми руками?»
* * *
...Склонился незнакомец над костром,
Взял в пятерню пяток горящих углей.
На край плаща их положил потом,
Прикрыл ладонью, чтобы не потухли.
А с пастухом случился нервный шок,
Схватился он в отчаянье за сердце:
«И надо ж, путник руки не обжег,
Цел-невредим, и плащ не загорелся!
Как будто взял не угли, а плоды,
Благодарит за доброе участье».
Пастух, желая ближнему беды,
Невольно подарил пришельцу счастье.
Внезапно в небе лунный диск потух,
Взамен луны — звезда зарделась солнцем.
— О Господи! — возвел глаза пастух
И поспешил вослед за незнакомцем.
— Эй, странник! — он мольбой наполнил взгляд.
— Ответствуй, что случилось ночью этой?
И почему тебя в пути щадят
Не только Божьи твари, но предметы?
Не жалит пламя, палка не берет
И овцы не боятся темной ночью?
Как покорил собак ты в свой черед,
Что растерзать тебя хотели в клочья?
Уж не с небес ли к нам сюда пришел?
Такое и в помине мне не снилось.
Ответил спутник: — Здесь я ни при чем.
Иди за мной — узреешь Божью милость.
* * *
Спал Вифлеем все тем же крепким сном.
Вокруг купались в роскоши кварталы.
Да только встретил путников не дом,
Не хижина, а сумрачные скалы.
Внутри скалы пастух заметил вход.
От стужи камни за ночь побелели.
В хлеву приют нашел не только скот, —
Светился лик Младенца в колыбели.
— Так холодит, что можно помереть! —
С тревогой глянул старец на мужчину, —
Одним углем Малютку не согреть! —
И, не колеблясь, скинул с плеч овчину.
Был прежде черств, в сердцах весь мир кляня,
А тут, в пещере, щедрым стало сердце:
— Вот к Рождеству подарок от меня! —
И на колени встал, накрыв Младенца.
В тот миг увидел Ангелов пастух
И дивное услышал песнопенье.
И понял: до сих пор был слеп и глух,
Но вот пришло на старости прозренье.
Пришел он к Богу, зло убив в себе,
Спасителя увидев в колыбели.
И Ангелы на арфе и трубе
Играли и хвалу Младенцу пели.
Их было столько, что не перечесть —
В пещере, на горе, под небесами...
На радостях несли Благую весть
Божественными чудо-голосами.
* * *
И каждый год с тех пор на Рождество,
На зов души, порывам сердца внемля,
Спускаются, вещая торжество,
Посланники небесные на землю.
Кто в твердой вере, тот, сомнений нет,
Увидит их без всякого усилья:
Пронзает тьму одежды белый цвет,
Блистательны серебряные крылья.
Остановись, взгляни на небосвод,
Когда земные звуки замирают.
Ты видишь: звезды водят хоровод,
На струнах сердца Ангелы играют.
Взгляд ангельский и весел, и лучист.
Спешат гонцы развеять сумрак ночи.
И, если человек душою чист,
Ему Христос откроет в сердце очи.
|
Валерий Шумилин,
Рис. Г. Громова
|
|
Спаси вас Господи!
Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru
|
|
|
|
|
|
